Контора

– Я не могу перенести двоих! Слишком далеко.

– Придется рискнуть. Без якоря тебя затянет в тень. Он стабилизирует обезумевший сон.

– Нужно идти всем вместе, – вмешался Беккер. – Вы не ведаете, что их там ждет. Я видел…

– Нет времени! – оборвал его Стейнбек. – Давай!

Орье обхватила Вульфа и рассыпалась клубком шелковых лент, упорхнув к церкви. Реальность схлопнулась и вспыхнула вновь. Алекс покатился по склону холма. Жюли отбросило вперед, но она сумела удержаться на ногах и продолжила бежать.

Она не успевала, хоть и неслась изо всех сил, периодическими вспышками сокращая расстояние. Пастор вел девочку за руку прямиком к церкви. Ее дубовые двери тяжело распахнулись, и они переступили порог. Тьма поглотила их, а Орье ринулась следом.

Мужчина в клетчатой рубахе стоял, устало привалившись к дереву.

Вульф подбежал к нему и спросил, не успев толком отдышаться:

– Что вы сделали?

– Я? – удивился мужчина. – Ничего. Это все гребаные политики. Много лет мы с женой брали опеку над местными сиротками и получали от государства дотации и финансовую поддержку. Стольких детишек подняли на ноги. Потом появились они – эти «особенные» ребятишки, и вдруг все резко поменялось. Штат свернул социальную программу из-за дефицита бюджета. Сенатор Паттерсон постарался, будь он неладен. Мы бы с супругой сдюжили, но на этом они не остановились. Нет, господин хороший! Они ввели обязательное ежемесячное психологическое освидетельствование малышей. После очередного тестирования хромой мозгоправ в костюме заявил, что мы не справляемся, и забрал их в приют «Единения», – он возвел очи горе. – Какая травма для ребят! Они только пообвыкли у нас дома. Ну да ничего! Отец Торн обещал, что позаботится о них. Под его надзором сейчас много «особенных» сирот. Может, это и к лучшему. Тяжеловато им придется, конечно. Поговаривают, что в церковном приюте своеобразные методы воспитания… Даже думать не хочу! Сволочные политики!

Вульф оставил мужчину, продолжавшего излияния на тему социальной несправедливости, позади. Собравшись с духом, он взбежал по ступеням к дверям церкви, распахнул створки и шагнул во тьму.

Плотная пелена дождя застилала лобовое стекло. Дворники, работая на максимальной скорости, справлялись с трудом. Фонари вырывали из промозглой темноты небольшой кусочек дороги с едва заметной разметкой. При такой скверной видимости Вульф вел машину медленно, чтобы не съехать в кювет.

За окнами проносились одноэтажные дома пригорода без каких-либо признаков жизни. Впереди просматривался силуэт холма с церковью на вершине. По размытой дождем грунтовке Вульф подъехал к нему, вырулив на небольшую парковку для прихожан. У ворот церковного прихода стояла девушка. Она прикрыла рукой глаза от слепящего света. Это была Орье. Алекс нажал на педаль тормоза, остановился, заглушил мотор и выскочил под проливной дождь.

– Я уж подумал, что потерял тебя! – крикнул он, перекрывая шум дождя. – Что мы здесь делаем?

– Пытаемся вытащить эго Банни из кошмара, от которого ее оберегала тульпа брата. Если она застрянет в нем, то впадет в гибернацию. Идем!

Вывеска над приходскими воротами гласила, что храм и приют ныне находятся под патронажем церкви «Единения». Вульф проследовал за Орье по склону холма.

Поднявшись наверх, они проникли в храм, миновали притвор и прошли по центральному нефу к алтарю, освещенному тусклым светом восковых свечей в торшерах и канделябрах. Стены церкви были украшены странными фресками и мозаиками. На них изображались дети. Они молились, сидя вокруг сланцево-серых кубов. Таких кругов было три. Посередине стоял клирик, воздев руки к небу.

Вульф скривился. Он на дух не выносил подобный псевдорелигиозный символизм.

На алтарный престол была водружена купель. Рядом лежало тело церковного пастора с перерезанным горлом. Подойдя ближе, Вульф заглянул внутрь купели. Ее до краев наполняла густая багряная кровь. Алекс присел рядом с телом и проверил пульс. Сердцебиения не было. Рот клирика был зашит крупными матрасными стежками. Глаза плотно закрыты.

– Мертв? – спросила Орье.

– Похоже на то, – отозвался Алекс. – Что здесь произошло?

Веки пастора раскрылись, но внутри вместо глазных яблок прятались маленькие детские рты, ответившие ему:

– О! Вы увидите!

Он схватил Вульфа за волосы и окунул головой в купель. Перед его глазами промелькнула кладовка в подвале здания, заваленная церковным скарбом. Мир закрутился волчком, и Алекс оказался на холодном полу.

В дверях застыл пастор. Он презрительно смотрел в его сторону.

– За ваше трусливое поведение вы лишаетесь благостной возможности пройти обряд Единения. Ритуал не для слабых духом.

В углу кладовки зашевелился ребенок. Он медленно поднялся на ноги. Это был Эгг Чок.

– Я готов, отец Торн. Сестра нет. Ее душа мягка. Ей нет места в «Единении».

– Так прояви смирение. Позволь мне преподать ей урок. Беспомощные всегда одни!

– Никто не бьет мою сестру.

– Хорошо. Тогда продемонстрируй мне свою приверженность заповедям. Накажи ее за слабость.

Мальчик подошел к Вульфу, схватил его за шею и поднял с земли.