Контора идёт по следу

…Не обходится без курьезов. В середине 1970-х создатели политических анекдотов любопытства ради заложили в ЭВМ десятки запрограммированных баек о Чапаеве и Петьке, о супружеской неверности и о евреях, чтобы узнать, какие из них пользуются в СССР наибольшей популярностью. И что вы себе думаете? Машина таки справилась с задачей. Ответ был таков: «Муж в командировке. Жена с любовником в постели. Вдруг дверь распахивается, и в спальню входят Василий Иванович с Петькой, и оба… евреи!»

* * *

Чтобы в очередной раз простимулировать собравшихся, Миша Хейфец громко хлопает в ладоши и оглашает подробности состояния здоровья усопшего Леонида Брежнева и еще дышащего, но с большим трудом Константина Черненко. В частности, «тамада» напоминает, что в плоть покойного вождя был вшит электрический стимулятор сердечной мышцы, питавшийся от батареек, наподобие карманного фонарика.

Подрядные острословы безучастно кивают головами.

— Вместе с тем, — продолжает разъяснительную работу Миша, — вождь ныне здравствующий получает заряд бодрости от капельницы, находясь в кремлевской больнице…

Таким образом, мы видим, что Брежнев был мобилен, в то время как Черненко — статуйно неподвижен. Не из-за этого ли произошли изменения в кремлевском протоколе встреч иностранных лидеров, прибывающих в Москву с визитами?! Ну же, ну! Думайте, думайте же, в конце-то концов!

Моня, перестаньте шарить в вашем местечковом носу… Мысли, если они вообще у вас бывают, родятся-таки совсем в другом месте!

Абрам Семёнович, шевелите извилиной, а не тем, что у вас в штанах! Где ваши предложения?!

— А что по этому поводу говорил классик научного коммунизма Карл Маркс? — раздается голос с верхнего ряда. — В его работах есть что-нибудь о процедуре приема и встреч на высшем уровне?

— Мирон Ицкович, я, конечно, понимаю, что кашу Марксом не испортишь, но при чем здесь он?! В ХIХ веке еще не было карманных фонариков, работающих от батареек…

Повторяю: фонарик, тьфу, черт, кардиостимулятор на батарейках, постоянный ток… А есть еще и ток переменный, что у нас в квартирах. Думаю, что он такой же переменный, как и в кремлевской электросети… Электроаппаратура работает от тока постоянного и переменного… Думайте, думайте, молнией вас срази!!

Монолог Миши Хейфеца, нарушаемый вопросами и репликами присутствующих, продолжается около двух часов, в течение которых беспрерывно ведется магнитофонная запись. Затем все высказанное вводится в ЭВМ.

* * *

Закон Архимеда в интерпретации Игоря Губермана гласит: «Жидкость, погруженная в тело, через девять месяцев и семь лет пойдет в школу».

Конечный результат дискуссии проплаченных острословов из «Континента» был достигнут быстрее — за три часа.

Результат: в свет вышел анекдот, записанный в актив армянского радио.

Итак, вопрос: «Почему Брежнев встречал лидеров иностранных держав в аэропорту, а Черненко — в Кремле, держась за стену кабинета?»

Ответ: «Потому что Леонид Ильич питался от батарейки, а Константин Устинович от сети!»

* * *

Закончив чтение, Казаченко спешно захлопнул тетрадь, выбежал из отеля, впрыгнул в «форд», сделал круг по городу — проверялся, ибо береженого Бог бережет.

Убедившись, что «хвоста» нет, проехал на почту и отправил на конспиративный адрес в Детройте бандероль с одним комплектом кассет. Книгу, тетрадь и второй комплект кассет заложил в ячейку вокзальной камеры хранения, после чего из телефона-автомата сделал два контрольных звонка. Сегодня вечером агент, живущий в Бостоне, обработает ячейку и «закладка» будет отправлена по назначению.

Глава шестая. Осквернение души

На следующее утро Олег, смешавшись с толпой студентов и преподавателей, направился к уже знакомому шестиэтажному зданию факультета естественных наук.

Ледяной ветер, порывами наносивший снег с озера Гурон, сотрясал голые ветви деревьев перед Лорч-холлом. Декабрь!

Сквозь вращающиеся стеклянные двери Казаченко вошел внутрь и остановился у доски объявлений. Настенные часы у входа пробили одиннадцать раз. Сейчас должен появиться профессор.

Но профессор не пришел ни через пятнадцать минут, ни через полчаса.

Изучив расписание на этот день, Олег зашагал по коридору. По пути его обогнали две студентки, взволнованно обсуждая происшествие, взбудоражившее утром весь городок.

Услышав знакомую фамилию «Розенталь», Казаченко напряг слух и вплотную приблизился к девушкам.

— Их сосед по балкону говорит, что он слышал, как жена Розенталя кричала и звала на помощь… Тогда он схватил ее на руки и бросился с нею вниз… Оба — в лепешку… Кошмар! А у себя в квартире Розен устроил настоящий пожар…

— Чему же там гореть? Я была у них дома — шаром покати, как в церкви…

— Говорят, что он сжег какие-то бумаги… Огонь еще бушевал, когда приехала полиция… Надо же, а говорили, что его жена с приветом! Да у него у самого давно крыша съехала… Затащить с собой на тот свет жену! Видно, страшно было самому туда отправляться…

— Джуди, ты ничего не понимаешь! Это настоящая любовь… Он даже в смерти не захотел расставаться со своей Розой…

— Всё равно, самоубийство — это осквернение души…