Конторщица

– Ну, хорошо, давайте после работы вы зайдете ко мне в отдел, – уныло вздохнул капитан, бросив тяжелый взгляд на закопченную разводами сажи стену. – Сегодня.

– Только тут есть еще одна проблема…

– Что там еще?

– Как я вам уже сказала, мой паспорт сгорел при пожаре. Как я смогу пройти к вам без документа? Меня же не пустят.

Мент задумчиво глянул на меня, на пожарище, затем черканул что-то на бланке и протянул мне.

– Зайдете в паспортный стол, они дадут вам временное удостоверение личности. Обычно делают несколько дней, но вам дадут сегодня. Фотографию не забудьте. А на проходной я оставлю для вас пропуск.

– Поняла, спасибо, – кивнула я, пряча записку в карман.

Капитан кратко попрощался и отбыл, а я, ёжась под любопытными взглядами коллег, думала, как бы потихоньку слинять в паспортный стол за справкой.

Мрачный провал на месте бывшего окна моего кабинета тихо догорал в лучах весеннего солнца… Легкомысленный апрельский ветерок периодически швырял в мою сторону тяжелый дух гари, сдобренный хлопьями пепла. Я переступила через лужу из раскисшей золы и поискала глазами, с кем передать Щуке, что мне нужно уйти.

Но слинять не удалось: на горизонте нарисовалась Щука (вспомни черта…).

Сегодня Капитолина Сидоровна была в крупных малахитовых бусах и таких же массивных серьгах, с висюльками. В комплекте с блестящей кофточкой (то ли из люрекса, то ли из парчи), на фоне обугленной конторы "Монорельса", она сверкала, словно Хозяйка Медной горы во глубине шахтерских рудников.

Сощурив и без того некрупные глаза, Капитолина Сидоровна рваной гренадерской походкой подмаршировала ко мне:

– А вот ты где, Горшкова! – совсем не любезно рявкнула она, и купающиеся в пыли воробьи, испуганно вереща, упорхнули прочь.

– Здравствуйте, Капитолина Сидоровна, – как и положено воспитанной советской труженице, поздоровалась я с непосредственным начальством.

– А скажи-ка мне, Горшкова, – предпочла "не услышать" приветствие Щука. – Как это так получается – посреди рабочего дня сотрудник куда-то уходит, не изволив сообщить непосредственному руководству, не спросив разрешения, где-то полдня шатается, а в это время кабинет этого сотрудника загорается и все документы сгорают. Как это понимать?

Я пожала плечами и оставила инсинуацию без ответа.

– Горшкова! Ты где полдня прогуляла в рабочее время?! – опять рявкнула Щука и ее тяжеленные бусы подпрыгнули. Я аж вздрогнула, представив силу удара массивными малахитовыми булыжниками о грудь.

– Я уходила с разрешения Ивана Аркадьевича, – ответила я, – по делам…

– А мне почему ничего не сказала? – яростно перебила меня Щука.

– Как это не сказала? – удивилась я, – я передала через Галину Карпову.

– Ничего не знаю! Никто мне ничего не говорил! – прорычала Щука и заорала, сорвавшись на фальцет, – я сегодня же напишу служебку о нарушении трудового распорядка! Получишь взыскание и будешь знать! И премии тебе больше не видать! Обещаю!

– Спасибо, Капитолина Сидоровна, – поблагодарила я, и Щука пошла пятнами. – Кстати, мне сейчас опять нужно уйти. Ненадолго. Через минут сорок вернусь.

– Как это уйти! – перешла на такой мощный ультразвук Щука, что тяжелая обгоревшая балка рухнула с оконного проема вниз. – А работать кто будет?! Я не позволю!

– А мне и не требуется ваше разрешение, Капитолина Сидоровна, – спокойно ответила я и пояснила, – я просто ставлю вас в известность. Мне необходимо срочно сходить в паспортный стол за временной справкой взамен сгоревшего паспорта. Паспортный стол работает до шести. В нерабочее время он закрыт. И, кстати, у меня в кабинете много моих вещей сгорело, так что я, как пострадавшая от ЧП на производстве, нуждаюсь в материальной компенсации.

Оставив багровую Щуку хватать ртом воздух, я быстренько выскочила за ворота депо, распахнутые по случаю пожара.

Паспортный стол находился недалеко, возле небольшого сквера. Проскочив по тропинке, вытоптанной невоспитанными гражданами поперек клумбы, я влетела в здание. Здесь царила приятная прохлада, вкусно пахло деревянной стружкой, нарядные стены щеголяли совсем свежими следами ремонта.

Мне повезло. Возле окошка приема-выдачи документов очереди вообще не было.

Написанная капитаном Ивановым записка сотворила чудеса и справку мне пообещали до конца сегодняшнего дня. Небольшая заминка произошла при заполнении графы "место прописки": заполняя бланк, я написала – улица Ворошилова, дом 14, квартира 21.

Когда строгая сероглазая девушка сверяла заполненную мной форму со своими бумагами, она постучала по оконному стеклу, привлекая мое внимание, и недовольно вернула бланк:

– Гражданка Горшкова, у вас здесь ошибка. Исправьте.

– Где именно? – поморщилась я, рассматривая свой почерк. Вроде все правильно написала.

– Место прописки. У Вас не тот адрес.

– В каком смысле не тот адрес? – деланно возмутилась я, возвращая бланк обратно в окошечко. – Я прописана по улице Ворошилова.

– Ничего подобного, вы прописаны по адресу – улица 40 лет Октября, дом 3.

– Товарищ, это у вас какая-то ошибка, – настойчиво гнула свою линию я. – Проверьте еще раз.