Контрабанда без правил

Ее кровать стояла справа. В пятницу она оставила сверху только подушку в форме сердца и плюшевого мишку, подаренного отцом, когда ей исполнилось пять лет. Вторая кровать была не заправлена. Под тонким пледом в белом пододеяльнике был виден силуэт спящего человека. На подушке, выделяясь на белом фоне, лежал рыжий локон. Загуляла и сейчас отсыпается, корова, подумала Зося, увидев соседку в постели.

Разозлившись, она резко сдернула с нее одеяло. Она была уверена, что Марлена сразу вскочит, но совершенно голая девушка даже не пошевелилась. Зося схватила ее за руку, чтобы хорошенько встряхнуть. Она почувствовала, что рука холодная. Только сейчас она сообразила, что соседка холодная как труп. А потом она увидела кровь, большую лужу крови на белой простыне…

9:50

Старший лейтенант Бродяк спустился по узкой боковой лестнице и вскоре оказался в просторном вестибюле. Он сразу заметил своего друга. Трудно было не заметить такого большого человека. Ричард Грубинский сидел на одном из пяти коричневых стульев, поставленных вдоль стены напротив дежурки. Они были соединены доской, прибитой к спинкам. Рядом стоял молодой сотрудник в полевой форме. Парень курил сигарету и оглядывался вокруг, ожидая, пока появится кто-то, кто заберет арестанта. Когда он заметил Бродяка, то явно обрадовался. Следователя можно было ждать даже несколько часов, потому что у него не всегда было время и желание разговаривать с задержанным сразу после того, как его доставили на место. Конвоир потушил сигарету в пепельнице на металлической подставке и подошел к офицеру.

– Старший рядовой Калисяк Роман докладывает о доставке арестанта.

– Бродяк, старший лейтенант, уголовный розыск, я его забираю.

– Так точно, пан старший лейтенант.

Калисяк отдал честь, повернулся кругом по уставу и, довольный, что избавился от хлопот, пошел вглубь коридора, а Мирек подошел к арестанту, остановился рядом, и их взгляды встретились. Он заметил в глазах Ричи задорный блеск. А потом Грубинский радостно улыбнулся. Его явно забавляла эта ситуация.

– Ну и чему ты радуешься? У тебя проблемы, а тебе весело? – сказал Мирек.

Толстый Ричи ничего не ответил, он по-прежнему улыбался. Бродяк сел на стул рядом и вынул пачку «Мальборо». Он угостил сигаретой друга, затем сам вынул одну и, прежде чем закурить, немного помял ее в руке. Ричи сделал так же. Эта привычка осталась у них из прошлого, когда они только начинали курить в подъездах «Спорт». Эти противные сигареты невозможно было курить, предварительно не размяв табак. Он был настолько сбитым и твердым, что почти невозможно было сделать затяжку. Сейчас «Мальборо» были совсем другого качества, аккуратно спрессованы и хорошо высушены. Но привычка разминать сигареты в пальцах осталась уже, наверное, навсегда. Мирек подсунул одноразовую зажигалку, которую на прошлой неделе дал переделать одному умельцу в «Окронгляке». Он знал его еще со школы, этот недотепа сейчас неплохо зарабатывал, потому что у него была собственная мастерская, где ремонтировали зонты и поднимали петли на чулках. Когда в страну стали ввозить все большее количество одноразовых зажигалок, он научился вставлять в них клапаны, благодаря которым одноразовый товар становился товаром длительного пользования.

Ричи посмотрел на зажигалку Мирека и улыбнулся:

– Куплю тебе на именины солидную «Зиппо», такую, как у меня, металлическую и бензиновую вместо этого одноразового барахла.

– При условии, что ты выйдешь из тюрьмы перед моими именинами.

Ричи как будто не услышал того, что сказал его друг.

– Как дела у Мажены? – спросил он, вдыхая ароматный дым.

– Наверное, нормально. Ты ведь знаешь, что она с жизнью справляется лучше нас всех.

– Ты должен к ней пойти, Мирек, насколько я ее знаю, она тебя ждет. А ты должен ее носить на руках вместо того, чтобы заливать гланды каждый день. Но для тебя лучше водка и кабаки, чем такая девчонка.

– А ты самый умный? – взорвался Бродяк. – Посмотри на себя. Такой крутой, что весь город в кармане, а какой-то лох сдал тебя милиции. Ладно бы, какому-нибудь нормальному сотруднику. Так он тебя Олькевичу сдал, самому тупому барану во всем комиссариате.

Ричи, все это время смотревший на противоположную стену, резко повернулся в сторону старшего лейтенанта. Нахмурился и внимательно на него посмотрел:

– Скажи, кто на меня донес и по какому делу?

– Как так? – удивился Бродяк. – Ты даже не знаешь, за что тебя вчера задержали?

– За что? Да просто так, – рассмеялся Ричи. – Первый раз, что ли? Такая работа, валютный бизнес в больной стране. Во всем мире людей, занимающихся торговлей деньгами и обменом валюты, называют банкирами, и все, даже милиция, их уважают. А у нас торговля валютой запрещена, и люди, которые этим занимаются, – преступники. Я преступник, хоть и предлагаю людям честный курс, а не такой заниженный, как Национальный банк, и никто из моих людей не обманывает клиентов. Стопроцентные гарантии, как в Познани положено. И поэтому я хорошо знаю, за что меня могли задержать твои дружки из отдела по борьбе с экономическими преступлениями.