Контрабандист

– Система заражена!

Пауза.

– Навигация затруднена!

Пауза.

– Системы воскрешения отсутствуют!

Пауза.

– Картографический совет не рекомендует к посещению.

Пауза и, вернувшись к прежнему, механическому тону, голос продолжил:

– Врата Оннон.

– Выруби, – поморщился, нависший над моим креслом, Свенн: – И без балабайки этой знаем, куда идём.

Переход, вопреки всем моим опасениям, прошёл гладко – вспышка света и раз, когда глаза пришли в норму, новый рисунок звёзд, среди которых выделялось местное светило – крупный оранжевый шар чуть правее и ниже носа.

– Хорошо, – изогнувшийся почти зигзагом Свенн, сунул мне под нос свой комм, над поверхностью которого виднелись две группы цифр.

– Наводись, – тряхнул он им: – Смотри, триста сорок один по плоскости и полсотни восемь вверх.

Молча кивнув я медленно отклонил Джой вправо и, когда на сфере радара показались нужные цифры, вернул его в нейтральное положение.

– По горизонту есть, – кивнул Свенн: – Теперь ручку на себя до…

– Не учи, – оборвал я его, и плавно потащил джой на себя, пока линия курса не поднялась на нужный угол.

– Теперь по газам и…

– Слушай, – чуть довернув голову я мотнул ей, словно отгоняя назойливую муху: – Ты или заткнись, или проваливай. Я, знаешь ли, не первый год за эти штуки, – показываю подбородком на Джой и ручку тяги: – Держусь.

– Это я от нервов, – на его лице появилась виноватая улыбка: – Не серчай, Сэм. Пойми – столько лет об этом мечтать и… Извини. Постараюсь быть сдержаннее.

– Извинения приняты, – буркнул я, медленно остывая – вот терпеть не могу, когда под руку лезут: – Прыгать-то на сколько будем?

– Смотри, – он провёл пальцем над экраном комма, вызывая новые цифры: – Дождь, когда его законопатили, шёл на ста двадцати узлах. Это двести шестнадцать ка-мэ в час. Время, с того момента, нам известно – тридцать лет, четыре месяца, три дня и семь часов. Я всё синхронизировал.

– И?

– Прыгай на полсотни пять миллионов километров. Дождь должен быть где-то в миллионе – в одном и трёх от точки выхода. Как из прыжка выйдем, короткими прыжками пойдём, по сотне тысяч.

– Думаешь найдём? – Плавно поведя ручкой тяги я погладил пальцем кнопку прыжкового модуля: – Что-то меня сомнения берут – это даже не иголка…

Договорить я не смог – сфера радара вспыхнула красным и откуда-то сверху, проходя совсем вплотную с линией курса, протянулась толстая красная полоса.

– Джой не трогай! – Заорал Свенн: – С курса собьёмся, заново к Вратам отходить придётся!

– По-твоему лучше сдохнуть? – рывком сбросив тягу до нуля я закрутил головой, стараясь рассмотреть нежданного гостя. Был бы я сейчас в Созвездии, то один щелчок тумблера и прожектора мигом бы нашли пришельца, обшарив нужный кусок пустоты. Но это была Аврора, а на ней, о подобных наворотах, можно было только мечтать.

– Смотри! – Возникший справа Пол, обдав меня крепким перегаром, ткнул пальцем вверх: – Вон он!

То, что когда-то эта глыба метала была кораблём, сомнений не возникало. Медленно вращавшийся ком демонстрировал нам то оплавленный бок, в дыре которого торчали остатки силового набора, то чудом уцелевшую ровную поверхность, которую пересекал сварной шов бронеплит.

– Это… наш? – Шёпотом спросил я, провожая взглядом братскую могилу, обречённую на вечные скитания в пустоте.

– Похоже, – так же шёпотом произнёс Пол: – У жаб броня другая была.

Обломок опустился ниже и его часть, угодившая в луч носового прожектора, вдруг ярко вспыхнула, демонстрируя серебристый, походивший на рыбью чешую, узор.

– Это же Рыба! – Навалившийся на меня всем телом Свенн проводил взглядом, исчезнувший во тьме обломок.

– Рыба? – Переспросил я, отталкивая его прочь: – Ты бы слез с меня, а то сейчас здесь котлета, а не пилот, будет. И это, – добавляю, когда он отодвинулся: – Дай Полу глотнуть – пусть лучше от него свежей выпивкой пахнет, чем перегаром.

– Рыба, – отцепив флягу, он сунул её довольно заулыбавшемуся товарищу: – Это один из эсминцев, что тут были. Точное имя не скажу, не опознать, но у них всех, в их отряде, одинаковая отделка была. Вот такая, под чешую, – махнул он рукой вслед обломку: – Больше таких нет. Все здесь остались. Все рыбки.

– Помянем? – Открытая фляга зависла передо мной и я, механически кивнув, сделал небольшой глоток.

– Жми, – почтив память, Свенн вернул флягу на место: – Мёртвым – память, живым – дело. Вперёд!

Аврора, бывшая по сравнению с другими кораблями, в весе пера, скорость сбрасывала почти мгновенно, позволяя выйти из прыжка практически с идеальной точностью, чем я и воспользовался. Когда цифры на лаге показывали без малого пятьдесят пять миллионов я плавно повёл РУД к нулю, заставляя корабль сбросить скорость до нуля. Оставался, конечно, момент инерции, но гравитационные гасители были здесь что надо, можно даже сказать, что они обладали избыточной мощностью для такой крохи, так что этот момент меня волновал слабо.

Хлоп!

Ручка Руд стукнулась об ограничитель и кораблик послушно замер на месте.

Вот только – в каком?