Контрабандистка с красным дипломом

Слишком рано ее погубил космос. Не дал даже шанса на то, что когда-нибудь тут выросла трава, распустились цветы и вспорхнули птицы. Таких планет было много. Недра их скрывали воду, температура на них была оптимальной для жизни, и радиация извне не губила их пришлых обитателей, но вся трагедия заключалась в том, что крупные астероиды бесконечно атаковали их поверхность, вызывая цепь непроходящих катаклизмов. Вагула была именно такой планетой. Планетой, на которой даже горы долго не существовали.

Вспомнилась родная планета – Церера. Ее и планетой-то называли с натяжкой. Поверхность в шесть тысяч раз меньше Земли, каких-то 950 километров. Но все же, Церера была уникальной. Помимо свалки, у нас добывали воду для поселений в поясе Юпитера. Церера хранила колоссальные запасы влаги. Но это было и проклятьем населения нашей планетки. Воду добывали варварски, разрушая поверхность, уничтожая красивые кратеры. И хотя человечество очень сильно изменило мою планету, но она оставалась для меня родной.

Сейчас глядя на Вагулу, я сравнивала ее с Церерой. Мой дом был красивее. Накатила какая-то апатия. Я дико скучала по дому. Раньше я так сильно хотела вырваться из семьи и стать самостоятельной, что совсем не ценила того тепла, что было у меня. Не видела красоты родной планеты. Не понимала, что имела, по сути, очень много.

Ласковые руки скользнули на мою талию.

– Почему ты ушла? – целуя меня в шею, спросил Лэксар.

– Не хотела мешать, – откинувшись на его грудь, ответила я. – А почему ты здесь?

– Потому что ты здесь, – я уловила смех в его голосе. – Ты любишь наблюдать за космосом, я часто видел тебя здесь и раньше.

– Люблю, я думаю, что нет ничего красивее вселенной.

Повернувшись, я обняла его за талию и заглянула в глаза. Разница в росте у нас была внушительной, поэтому мне пришлось сильно запрокинуть голову. Лэксар улыбался. В этом мужчине мне нравилось все. Нет, безумного обожания не было, я восхищалась им, его строгостью и, в то же время, такой нежностью по отношению ко мне.

Были ли у Лэксара недостатки? Конечно, были и я их видела. Собственник, ревнивец, наверное, в чем-то даже деспот, требующий безоговорочного подчинения исключительно ему.

Но со всем этим я готова была мириться, приспособиться. Где-то проявить мягкость. Не ломать себя, нет, просто не идти напролом, доказывая свое право на самостоятельность, а аккуратно, окольными путями, через печальное личико и тяжелые вздохи, добиваться того, что мне надо. Мама так уже больше двадцати лет из папы веревочки вьет, длинные такие предлинные. И папа даже не догадывается об этом, полагая, что во всем главный только он один, а все безоговорочно ему подчиняются. У него тоже был тяжелый характер. Взрывной и местами даже агрессивный. Но в руках мамочки он превращался в кусочек теста, из которого она лепила, что хотела.

– Ты так загадочно улыбаешься, милая. О чем же думает твоя красивая головка?

– Ну, так я тебе и выдала все свои стратегические планы и цели, – поддразнила его я.

– А цель планов? – его правая бровь заинтересовано приподнялась.

– Твое завоевание!

– Хм, готов сдаться тебе в плен прямо здесь, – выдохнул Лэксар мне в шею, легко покусывая ее. – Иди в каюту, малышка, и поспи.

* * *

Засыпала я, все еще улыбаясь. Но сон был тревожным. Я бежала по какому-то коридору, странному и узкому, словно кишка. На стенах то тут, то там, отчетливо были видны темные бордовые засохшие подтеки.

«Это кровь! – шепнул мне тонкий голосок в голове. – Беги!».

И я бежала по узкому коридору. Натолкнувшись на огромную дверь в каюту, толкнула ее и попала в комнату. Помещение поразило огромными размерами и непередаваемой мрачностью. Посередине стояла высокая кровать, а около нее на цепи, прикованные за ноги, две совсем юные девушки. Светлые волосы и хрупкие фигурки. Вскинув голову, одна из них посмотрела на меня.

«Петуния!» – узнала мгновенно я сестру, вторая же девушка вообще не проявляла признаков сознания. Я скользнула внутрь, хотела подбежать к ним, но вдруг все изменилось, и сидящими на цепи оказались клоцки – мерзкие изломанные пародии на людей с тупыми оскаленными лицами.

«Беги» – прошипел один из них.

«Спасайся» – простонал второй.

И я сорвалась. Бежала и бежала по этим бесконечным коридорам. Дергала двери кают, которые почему-то были с ручками, как у нас дома, с круглыми таким, выполненными под дерево. Покрутившись на месте, я поднялась по лестнице на верхний ярус и осмотрелась. Вокруг меня бродили странные твари, хроны, но словно мертвые, с посиневшими лицами, безэмоциональными глазами, и все они шептали: «Спасайся», «Спасайся», «Спасайся».

А куда прятаться?