Контрафакт

Леонид Петрович сообщил народу, что опять остался без грузчика, и через некоторое время толстый человек Вова Блинов привел к Леониду Петровичу Лешку. Было лето. На Лешке болтались стираные джинсы неопределенного цвета, видавшая виды футболка открывала худую шею, выпиравшие ключицы; из коротких рукавов торчали сильные, жилистые руки, казавшиеся чересчур длинными даже при его высоком росте.

Они разговаривали на лестничной клетке. Леонид Петрович излагал свои условия, а Лешка вдруг взял и сел на корточки – то ли ноги устали держать долговязую фигуру, то ли так ему способней было разговаривать, чтобы не смотреть на Леонида Петровича свысока.

– Не затекают ноги на корточках? – поинтересовался Леонид Петрович.

– Неа! – сказал Лешка и заглянул Леониду Петровичу в глаза, и взгляд его был просительным, а выражение лица почему-то виноватым. Может быть, просто потому, что смотрел снизу вверх, а может, потому, что при богатом коммерческом опыте ему совестно было играть роль нулевого парня. А он ее играл, эту роль, внимательно слушая пустяковые наставления, кивая и поддакивая и заглядывая в глаза. А что Лешке оставалось делать, если у него пять дней назад сгорел грузовик? Да-да, грузовик, старый, но вполне работящий «ГАЗ-53», «Газон», который кормил Лешку, поил и обеспечивал сносную жизнь в Москве. Причем Лешка ведь не занимался грузовым извозом: это было мелким и малоприбыльным делом. Нет, если случайно подворачивалось перевезти мебель, там, или товар какой, Лешка, конечно, не отказывался. Вове Блинову регулярно перевозил книги, и было неважно, сколько Вова заплатит: важнее платы было знакомство с маршрутами Вовиного бизнеса. Да и дружба с Вовой, крепко враставшим в московскую почву, стоила немало. Потом он помог Вове купить по объявлению «Газель», и Вова, естественно, перестал привлекать к своим делам Лешкин грузовик.

Но это Лешку не огорчало абсолютно. Потому что Лешка был не перевозчиком. Лешка был бизнесменом. На своем «Газоне» он мотался в Брест и привозил в Москву сигареты. Сигареты – импортные и лицензионные – он загонял крупными партиями владельцам палаток – чаще всего это были кавказские ребята. Палаток таких было море. Лешка не бедствовал.

И вот в один прекрасный день все сгорело в самом прямом смысле этого слова. Вместе с сигаретами. И пустяк, пустяк был всему причиной. Лешка, меняя воздушный фильтр, протер кожух изнутри бензином. Это он, классный автослесарь! Видимо, и на старуху бывает проруха. Пары бензина вспыхнули, едва он отъехал от дома. Он еле успел выдернуть ключ и выскочить из кабины. Двигатель был далеко не выставочного качества. Подтеки из-под сальников и прокладок занялись активно, скоро запылала и многослойная краска, покрывавшая ржавое железо, а потом – и тент.

Было сухо, дождя не было. Лешка благоразумно отбежал подальше, ожидая взрыва. Взрыва, правда, не произошло: пожарники прибыли оперативно и покрыли пеной автомобиль, так что бензобак не успел взорваться.

Нечего и говорить, что никакой страховки у Лешки не было. Ему еще пришлось раскошеливаться на кран и трейлер, чтобы отвезти бывшую кормилицу на свалку.

Вот ведь все было при нем: и смекалка, и ловкость, и опыт, и авантюрность характера, так подходящая эпохе перемен. А чего-то все же не хватало: то ли внутренней дисциплины, то ли, как ни странным это может показаться, общей культуры. Ведь уже который раз он оставался у разбитого корыта и с первого кирпичика принимался строить новый дом.

Леонид Петрович Лешке понравился, но уважения не вызывал: «Больно добренький, старенький, культурненький, в общем – лох… Хотя, с другой стороны – лох-то лох, да не совсем, место в углу застолбил глубокое, на пути потока покупателей – неплохое место. Опять же, жена молодая, сильно моложе самого, энергичная, сама – с Украины, а наши бабы – все моторные. Выбрал, не промахнулся, так что, может, и не лох. Не лопух – уж точно. А что пристает со своими глупостями – тоже понятно: он меня не знает, я – его». Но с «глупостями» Леонид Петрович не очень-то и приставал: пару раз проверил, как Лешка укладывает пачки, и успокоился. Пачки Лешка укладывал нормально. Они не падали. На другой день Лешка поехал с Леонидом Петровичем в одну из фирм за книгами. Ехали на симпатичном микроавтобусе с высокой крышей. Небольшой сарай, два сиденья и приборная доска, да спереди компактный движок – вот и весь автомобиль. Даже долговязый Лешка мог стоять в кузове во весь рост. «В нем бы сено худобе возить», – промелькнула ненужная мысль. Да, нелепая и никчемная и даже обидная в этой ситуации, потому что лох (да, лох, лох, чего там!) сидел слева и крутил баранку и был владельцем этой французской хреновины, а он, бывалый молодой мужик, сидел справа, на пассажирском месте, и ничего не крутил, кроме своих никчемных мыслей, и его дело было номер восемь – подожди, пока спросим, и, кроме тупой физической силы, от него сейчас никто ничего не ждал.