Контрафакт

Сила была, и они с Леонидом Петровичем быстро, в четыре руки загрузили «Трафик» – так назывался микроавтобус. Причем Лешка кидал пачки, а Леонид Петрович ловил их и укладывал. И ловил при его-то возрасте ловко: принимал пачку, мягко гася инерцию, и внедрял одним точным движением на нужное место.

– Вы ловко ловите, Петрович! – похвалил Лешка.

– Я в молодости вратарем был, – похвастался Леонид Петрович, – стоял за училище.

– И укладываете классно.

– Больше двадцати лет на флоте и год – докером в порту.

«Вот тебе и лох»! – усмехнулся про себя Лешка.

В общем, они друг другу понравились. Леонид Петрович Лешке – за сноровку, Лешка Леониду Петровичу – за то, что он ее разглядел и оценил.

Как тут не вспомнить вместе с образованным читателем венецианского мавра: «Она его за муки полюбила, а он ее – за состраданье к ним».

Ну что ж, Лешка получил кое-какой заработок – было на что купить кусок хлеба. Манька старалась экономно вести элементарное хозяйство, приценивалась к любому кочану и торговалась за каждую копейку. И еще она умудрялась не унывать и каждый вечер радоваться Лешкиному приходу. Да-да, радовалась московской жизни даже в таком убогом варианте. Но Лешка не был бы Лешкой, если бы успокоился, зацепившись за эту первую ступеньку книжного бизнеса. Душа его рвалась вперед и выше – к делам и деньгам.

Зашевелился оптовик, готовясь к очередному сезону. «Сезон» – это слово все чаще шелестело в воздухе, и чуткие Лешкины уши уловили его. Запахло бабками, и запахло опасностью, что бабки пролетят мимо и осядут где угодно, только не в его кармане. Книжный клуб начал проступать в сознании, как самое подходящее поле деятельности. И никаких дальних поездок на старом драндулете, никаких тебе таможенных страстей! Люди здесь делали деньги, не вылезая из-под крыши, при туалете и бутерброде. Люди, но не Лешка. Пока – не Лешка. И, осмотревшись по сторонам, Лешка начал шустрить. Сначала он обратил внимание на одного клубника. Мужик был представительный, солидный, годов сорока с гаком. В народе его называли Олигархом. Он напоминал мистера Твистера из детской книжки. Не хватало только сигары в крепких зубах. Это был некурящий олигарх. С утра Олигарх появлялся на пандусе одним из первых, задолго до открытия служебного входа. В руках он держал толстую тетрадь в кожаном переплете, под лацканом пиджака отсвечивала на утреннем солнце золотая прищепка хорошей авторучки. Олигарх ждал знакомых оптовиков. И они появлялись, радовались встрече, называли Олигарха уважительно по имени-отчеству и делали ему генеральные заказы. Олигарх заносил заказы в свою солидную тетрадь и просил подойти после двенадцати. Денег предварительно Олигарх у них не брал, потому что нужных книг у него не было. Не было книг, а он принимал заказы. Вот!!! Вот она, фишка, которую можно двинуть вперед с нулевой клетки! У Лешки дух захватило, когда он это понял. Набирать заказы у собратьев-клубников Олигарх начинал тут же, на пандусе. Расплачивался он после клуба или на другой день, «наваривал» на книжке от рубля до четырех. В сумме выходило… Ох, опасно считать чужие деньги: можно ошибиться. Сказано в шутку, но верно. «Ладно, – думалось, – придет время – посчитаем свои!» В общем, Лешка находился на низком старте и ждал сигнала. Просигналила Лешке сама Судьба, которая вела его последние годы по рытвинам и ухабам перестройки, не позволяя окончательно рухнуть в бездонную яму.

Как-то ранним ветреным утром, Лешка увидел на пандусе своего оптовика. Дядька был явно новичком в клубном пространстве. Приехал он на стареньком «Москвиче» с иногородними номерами, вылез из машины и стал подтягиваться к пандусу, неуверенно озираясь и что-то прикидывая. На нем был примятый пиджак в мелкую клеточку, клетчатая же ковбойка, на всклокоченной голове – нелепая тирольская шляпа. Небритые щеки и красные после ночной езды глаза завершали портрет мелкого оптовика из провинции, или, как говорили на клубе, – из региона. Лешка еще не на пандусе, еще на широкой лестнице со скверными, изгрызенными ступенями с непостижимой естественностью оказался рядом с оптовиком и спросил (вот хитрая бестия!) о постороннем: как, мол, доехал, не барахлил ли двигатель, не цеплялись ли в пути инспектора. Мужик охотно отвечал, потому что впечатления от дороги были и поделиться ими хотелось.

– Не за учебниками прибыл? – с великолепным равнодушием спросил Лешка. А сердце так и прыгало в груди: вот он, шанс!

– Ну да, – сказал оптовик, – за ними.

– Бывал здесь раньше?

– Был один раз, да не разобрался, что к чему, – уехал, недозакупив.

Ну, пруха пошла, как в картах, – сплошные козыри!

– Вообще-то я мог бы помочь, – как бы в раздумье произнес Лешка и простодушно заглянул в глаза собеседнику. Но радости он в этих глазах не прочел, а прочел сомнение. И то сказать: человек приехал с суммой, приехал, наслушавшись правдивых рассказов о жуликах, «кидалах» и просто грабителях. А тут незнакомый на улице…