Контраходцы

— Нечего тут объяснять... У этого типа лучшая из систем защиты, когда-либо созданных на этой долбаной земле... Неизвестно почему... Неизвестно как. Редкие свидетели, которые видели его сражения, говорят о невероятных техниках, основанных на круглой гальке, комьях земли, ветвях... То, что ему подворачивается... Он даже не быстр... У него идиотские снаряды... Но у него есть довольно удобное качество: его не убить.

— Ты ведь не хочешь мне сказать, что боишься этого типа?! Куска недоразмороженного навоза! — вставил Фирост.

— Никого я не боюсь, Фирост. Просто знай — когда этот тип появится, у твоего друга Макаона начнет сжиматься жизненная сила...

— Что ты его бздишь? Ты лучший боец в мире, макака! Сегодня вечером ты снова это доказал!

— Сегодня я доказал только одно: старею… неуклюже падаю… уже не могу ловко двигаться… пропускаю удары… Корректор уже знает…

— Ну это точно нет, — вмешался Пьетро. — Этот бой был и останется в секрете! Только орда в курсе. Мы позаботились о том, чтобы не давать знать ни одному фреолу.

Эрг фыркнул:

— Извините меня, но кроме вас, парни... сегодня вечером было пять совершенно незваных свидетелей... включая Корректора...

Пьетро, привстав, сказал одновременно со мной:

— То есть как?

Эрг закряхтел, когда из него щипцами потащили свинцовый шарик. В лунном свете он, казалось, пожелтел. Он усмехнулся, как ребенок, который таил слишком долго лакомый секретик:

— Ну вы точно артисты… Не бывает совсем тайных схваток… Тем более, когда дело касается элиты Кер Дербан! Всегда в окрестностях есть наблюдатель Ордена, осведомитель, другие бойцы, Гончие...

— Где, ветер их подери, они были?

— Один оставался все время боя метрах в двухстах прямо над площадкой… Он был на черном воздушном шаре… Другой сидел на дереве в рощице… Я, кстати, его тоже задел пропеллером на возврате… Остальные в камуфляжной одежде в траве…

— А Корректор?

— Это он перерезал Силену глотку...

— Корректор?

Тут, честно говоря, я подумал, что у него поднялась температура или что он над нами шутит. У меня от недоумения отвисла челюсть. Эрг спокойно продолжил:

— Он свернулся калачиком… в земляном коме… покрытом травой… прямо посреди зоны боевых действий… Видимо, с самого начала… Когда я запустил ротонить, я перекрыл Силену ось побега, но он смог увернуться... Силен полетел на землю... И больше не встал...

Первым реагирует Фирост:

— Все видели! Мы были метрах в пятидесяти. Ничуть Силен не увернулся, Эрг! Ему перерезало горло твоей роторной нитью, и он рухнул! Ты достал его посреди рывка!

Эрг выкашлянул немного слизи с кровью и улыбнулся еще шире. Он покачал головой и обронил:

— Если так хочешь — я его достал...

Повисла тишина — долгая, хрупкая, накал чувств угас, как вваливается пузырь черной медузы. По настоянию Альме Эрг полностью вытянулся в лежачем положении. Он закрыл глаза и положил правую руку на бугристый металл своего бу. Почти не шевеля губами, он выговорил:

— Трубинаст…

Я повернулся к Пьетро, чтобы узнать значение этого слова. Не то чтобы он походил на человека, которого только что заверили в нашем безоблачном будущем. Нет, он выглядел совершенно иначе, отвечая мне:

— Это означает «поэт».

∫ Караколя (ну и меня) несколько завели намеки его приятеля Лердоана. «Просто» — что? Эрг победил, да — или еще срань какая? С чего это клоуны из Подвижности взялись претендовать, что они лучше?

— Кто-то вмешался в схватку. Тот, кто обладает витальностью. Кто, может быть, ею питается. Быстроты Эрга, даже с его предвидением, недостаточно против Подвижности. Ему понадобилась бы эта способность для простейшего уклонения, а не то что для перелома, каким бы сверхскоростным он ни был. При стычке с молнией превосходство может прийти только от витальности. Только она опережает относительные скорости и вспышки-вариации. Только она может двигаться быстрее, потому что актуализирует прерывность. Быстрота и подвижность остаются измерениями пространства-времени. Витальное в действительности вневременно. Оно проистекает из текстуры ветра-времени — или потока времени. Оно приносит с собой свою темпоральность. Возникнув, действие больше не происходит в понятиях скорости или замедленности, оно не быстрее или не медленнее, чем действие его противника: оно просто из другого времени.

— И мы не в состоянии на него ответить, да? Оно уже завершено, прежде чем мы смогли попытаться выжить?

— О, ответить мы можем, Караколь: с помощью другой витальности. Это называется полихронный бой, в котором каждый из противников отбивается сквозь дыры во времени.

— Но кто может сражаться на таком уровне?

— Насколько мне известно — никто из людей. Но автохроны могут, и, несомненно, некоторые воплощенные сущности, вроде «тогда как», «следовательно», «поскольку»… И потом, естественно, глифы.