Контракт на эльфа (СИ)

Геральт одно мгновение раздумывал, брать ли с собой вторую девушку, но та не оставила ему выбора: прошмыгнула под рукой и, зажмурившись, нырнула в портал — второй раз за день.

Она еще услышала, как грубо выругался ведьмак позади, и как взвизгнула где-то Кейра. Тьма окутала девушку, отключила все чувства — сначала зрение и слух, затем осязание, и выбросила на холодный мокрый камень, протащив по острым булыжникам несколько метров.

Ни Геральта, ни Кейры рядом не было. Темнота не была кромешной, и как только глаза привыкли к ней после яркого вихря портала, Эрика огляделась. Позади была глухая стена, скорее напоминавшая стену пещеры, нежели рукотворную каменную кладку. Выругавшись похлеще ведьмака, девушка порадовалась, что так и не выпустила из рук арбалет. Ступала бесшумно - так, чтобы не потревожить сыпучие камни, не вступить в натекшую с потолка воду, не заскрипеть каменным крошевом под подошвой. Не зря: впереди мелькнула сгорбленная тень и раздался плеск воды.

Эрика выглянула из-за угла. Откуда-то сверху проникало немного рассеянного света. Проход упирался в подземное озеро, а у озера стоял утопец. Гребень на спине, глаза навыкате, длинные перепончатые лапы — спутать его можно было разве что с плавуном. Изучение «Бестиария брата Адальберта» даром не прошло. Девушка выстрелила, и чудище рухнуло в воду, подняв тучу брызг и задергав ногой. На плеск вылез еще один, покрупнее. Он заметался по берегу, не видя, откуда идет опасность, и отправился вслед за родичем, сраженный вторым болтом. Эрика прислушалась, медленно вышла из-за каменного выступа, подошла к воде. Второй утопец дернулся, протягивая к ней жабьи лапы, но получил третий болт прямо в лоб, и затих навсегда.

Вытащив из скользких холодных тел болты, Эрика безо всякого отвращения вытерла руку от слизи о подол стеганки, и села рядом с трупами, обхватив колени.

В ее жизни был один большой страх, и он не имел ничего общего с насекомыми, не относился к чудовищам и их острым когтям и зубам, к ожившим мертвецам, клацающим челюстями, и неведомому ужасу, клубящемуся во тьме. Страх был прозаичным, и раньше его всегда удавалось избегать.

И вот он во всей красе стал перед Эрикой, не оставляя выбора.

Каменный карман оканчивался подземным озером. Над озером нависала скала; по бокам — отвесные скользкие стены. Выход оставался только один: проплыть под скалой, нырнуть в затхлую, мутную черную воду в надежде на то, что удастся вынырнуть с другой стороны. Живой.

Девушка закрепила арбалет на поясе, пропустив ремень через дугу. И медленно вошла в холодную воду. В сапогах сразу неуютно захлюпало, штаны потяжелели, набрав воды. Но раздеваться было нельзя — кто знает, что поджидает на другом берегу?

«Это всего лишь вода, — думала Эрика, погружаясь с головой в затхлую темную воду. — Там обязательно будет выход. Утопцы же откуда-то приплыли сюда».

Загребая обеими руками, из последних сил стараясь не поддаваться панике, девушка поплыла по-собачьи, отчаянно болтая ногами. Тяжелая куртка, арбалет, меч, сапоги — все тянуло ко дну, все было немыслимо тяжелым. Намокший платок удавкой затянулся на шее, но это было к лучшему — не вдохнешь горькой воды, пока не выберешься наружу. А светлое пятно впереди приближалось.

Скала над головой закончилась, и Эрика, борясь с желанием вырваться из водяного плена в плеском и криком, медленно вынырнула на поверхность. Было тихо, только ее собственное сердце колотилось как сумасшедшее. Сплюнув и отдышавшись, девушка добралась до скользкого берега, подтянулась, привалилась к стене. В плотно закрученной фляжке был краснолюдский спирт. Но сейчас он показался не крепче Эст-Эст из Туссента.

Арка, украшенная затейливым узором, вела в молчаливую, непроглядную темень. Эрика вылила воду из сапог, выжала стеганку — насколько смогла, повздыхала над мокрой тетивой арбалета. Выстрелить, может, и получится, но лучше без крайней надобности не рисковать.

С одежды все еще капало, по коже бегали мурашки — в руинах было зябко. Эрика вышла в длинный коридор, на миг представив, как когда-то давным-давно по этим плитам ходили дивные эльфы, как кругом звучала музыка и смех прекрасных эльфских женщин. Как много видели и слышали эти мрачные стены, и как теперь им, верно, одиноко в этой затхлой вечности.

Коридор разветвлялся и расширялся, открывая все новые проходы, путая, сбивая с толку, заставляя возвращаться и ходить кругами. Пока, наконец, очередная арка не вывела девушку в просторный зал, едко пахнущий серой. Эрика закашлялась, закрыла нос и рот мокрым платком, и осмотрелась. От неизвестных растений поднимались желто-зеленые испарения. Судя по тому, как сильно драло горло и подкатывала тошнота, испарения были ядовитыми. Девушка бегом, насколько позволяла мокрая одежда, бросилась к руинам моста — то ли того самого, с которого все началось, то ли совершенно другого. И уже наверху, подтянувшись, ухватившись за обломок колонны, услышала женский крик.