Контракт на молчание (СИ)

— Всем есть что скрывать, Клинт.

Ничего не видя и едва соображая, я выскакиваю из дома, забираюсь в машину и роняю голову на руль. Надо взять себя в руки! Я не понимаю, что именно изменилось, ведь вроде бы ничего страшного — многие читают переписки, но мне все годы с Клинтом теперь видятся иначе. Он проверял меня всегда? Поэтому он так хотел меня в жены? Всю до кончиков ногтей правильную, чистенькую, девственную до встречи с ним? Он четыре года уверялся, что я буду всегда только его. И я была бы. Все той же стерильно-скучной, едва тлеющей. Не встреть я по чистому недоразумению и отчасти с подачи Клинта мужчину с восхитительно подходящим ему именем — Рай.

Сидя в машине, в темноте, при тусклом свете уличного фонаря я пытаюсь припомнить, как у нас с Клинтом было раньше. Сначала, когда мы только познакомились, я была ослеплена гордостью за то, насколько симпатичный мне достался бойфренд. Мне нравилось, что мы почти никогда не разлучались, везде появлялись вместе, почти безупречные… приторные, как назвала нас одна моя подруга. Кстати, я это не посчитала за недостаток. Потом как-то получилось, что мы с Клинтом чаще стали встречаться с моими друзьями на парных свиданиях — это же логично. А потом мама стала болеть все сильнее, и все эти лица волшебным образом превратились в имена в списке контактов. Кому нужна подружка, которая может встретиться только раз в пару месяцев? Вот так незамысловато моей единственной и нечастой компанией стали приятели Клинта. Ему даже не нужно было меня контролировать и ревновать: не к кому. Я вся была его по собственной воле и/или в силу обстоятельств.

И было бы так и дальше, не перетряхни мой скудный мирок смерть мамы, переезд и одно крошечное предложение, подсказавшее, что жизнь бывает совершенно другой. Причем намного чаще, чем я думала. Все изменилось, я на острове, где у меня своя работа, свои друзья, свои секреты, а мужчин в разы больше, чем женщин. А еще я начинаю ускользать. Конечно же, Клинт в панике.

То, что из-за пункта о молчании начнутся проблемы, было ясно с самого начала, но он решил, что справится, я решила, что справлюсь, мы решили, что справимся — кстати, это все совершенно разные вещи. И в первый день в это мы молнией ударяет Эперхарт, разбивая такое хрупкое доверие. Мы сгорают дотла. Остаются лишь он и я, а этого недостаточно, чтобы отношения остались здоровыми. У каждого появились свои тайны, свои демоны, на борьбу с которыми потрачены все силы, должные идти на мы.

Это моя вина, моя ошибка, моя неопытность. Я жила, не зная себя, не понимая себя. Не сознавая, сколько всего вокруг неизведанного, притягательного, многозначного. Вот что имела в виду мама, говоря, что Клинт не сделает меня счастливой. Я была слишком молода и неопытна, ухватилась за первого же человека, который захотел всерьез быть со мной. Я позволила его представлениям определить мою жизнь еще до того, как разобралась с собственными, до того, как увидела что-то еще. Просто хорошая для него, не представляющая, хорош ли он для меня.

Но как только я начала понимать, что мне нравится и где мое место, посыпались откровения, к которым я оказалась не готова. Отсюда все ошибки: я не сознавала, что настоящая я непохожа на версию, которую придумал себе Клинт и которой я пытаюсь придерживаться.

— Боуи, не ори на меня и не кидай в черный список. Мне нужно узнать твой адрес.

— С ума сошла? Два часа, — рычит он сонно, едва проговаривая некоторые буквы. — Ты что, собралась ко мне приехать?

— Да, именно так.

В трубке долгое молчание, знаменующее попытки примириться с вынужденным отсутствием сна.

Когда я паркуюсь у дома Боуи, в окнах уже горит свет. Но я не сразу выхожу из машины, мне нужно узнать, что именно прочитал в документах Клинт. Включив лампочку над водительским сиденьем, я со вздохом нарушаю одно из своих незыблемых правил и сую нос в чужие дела.

Сначала мне не попадается ничего особенного, но затем я вижу новый контракт с четко прописанным именем заказчика и адресом — в отделе менеджеров, видимо, ожидается пополнение. Но хуже другое: перелистнув страницы контракта, я вижу судебные документы. В графе прокурора стоит имя Пабло Веласко. И вроде бы по отдельности эти бумаги особой опасности в себе не несут, но вместе они могут хорошо сдетонировать. Вчера я была уверена, что Клинт никогда не воспользуется этими знаниями, сегодня я не уверена даже в том, чем закончится сегодняшняя ночь. Скорее всего, будет грандиозный скандал с объяснениями. Клинт может захотеть насолить мужику, поимевшему его невесту. Мало кто на его месте благородно отмахнулся бы от этой мысли.

Я не очень аккуратно складываю документы обратно в папку и шагаю к дому Боуи.

— Что случилось? — уже абсолютно по-деловому спрашивает он, отступая от двери и позволяя мне пройти внутрь.