Контракт на тело

— Марта… не уходи…

Сталкиваюсь взглядом с Катериной и поспешно отвожу глаза. Не хочу показывать свое разочарование. Она тяжело вздыхает и уходит, забрав посуду, а я снова остаюсь один на один с пациентом. Трогаю лоб — кажется, температура стала снижаться. Приношу плед из своей комнаты и накрываю его. Илья едва заметно вздрагивает, но не просыпается. Сажусь обратно в кресло и размышляю, как быть с ночевкой. В кабинете лежачее место только одно — и то занято его хозяином. Кресла, естественно, не раскладываются. А больше мест, кроме пола, нет.

В итоге переставляю кресло поближе и усаживаю поудобнее. Не проходит и десяти минут, как мужчина снова начинает бормотать. И, судя по всему, снится ему что-то не совсем приятное. Он ворочается беспокойно, и я пытаюсь его унять.

— Тише, это всего лишь сон. — Беру его за руку и глажу.

— Не уходи, — вдруг сжимает мою ладонь, а затем снова проваливается в сон.

Мне не очень удобно, но я все же решаю подождать, пока он не заснет покрепче. И, кажется, сама не замечаю, как начинаю дремать. Просыпаюсь оттого, что чувствую, как что-то касается меня. Раскрываю глаза, в тусклом свете бра вижу тетю Катю — оказывается, она накрыла меня одеялом.

— Может, пойдешь поспишь? — предлагает она. — Давай сменю тебя.

Но я лишь упрямо мотаю головой. Перевожу взгляд на Илью — тот мирно спит. Вроде даже выглядеть стал получше. И по-прежнему держит меня за руку. Домработница прослеживает за моим взглядом.

— Доброе у тебя сердце, — с какой-то грустью произносит она. — Не стесняйся, звони, если будет нужна помощь. Все равно вряд ли усну.

— Хорошо.

Остаток ночи проходит спокойно. Илья больше не просыпается, а я сижу, разглядываю его лицо. Вспоминаю наше знакомство и сама не замечаю, как начинаю улыбаться. Кто бы знал, чем все окончится. Ведь в тот день я вышла не в свою смену — Жанна попросила подменить. А могла бы жить себе спокойно… Тут же вспоминается подстава от Ермолаева и те последствия, с которыми я бы имела дело, если бы не Илья. Какая-то странная, извращенная логика приводит меня к выводу, что Дежнев не мой мучитель, а мой спаситель. Где-то на этой мысли я и засыпаю снова.

30. Илья

В сон проваливаюсь какими-то урывками. Даже не помню, что именно снилось. Открываю глаза и щурюсь спросонья. Первое, что вижу, — Рианну. Свернувшись на кресле, кажется, спит. А я держу ее за руку. Осторожно отпускаю ладошку и только сейчас чувствую, что, во-первых, тело затекло от неудобной позы, а во-вторых, мне гораздо лучше. Хотя слабость еще есть.

Выбираюсь из-под одеяла и нахожу взглядом рубашку. Впрочем, плевать. Сейчас не столь важно, как я выгляжу. Смотрю на часы: десять утра. Похоже, собрание придется переносить как минимум на завтра. Пить хочется ужасно — на столе стоит пара кружек. Залпом выпиваю и тут же морщусь. Кислятина. Опять Катерина со своим компотом. Каждый раз говорю ей, чтоб не варила, но все без толку. Дескать, витамины быстро поднимут на ноги. Медленно спускаюсь вниз, предвкушая очередную порцию неприятных слов. И я не ошибаюсь.

— Оклемался, — недовольно выходит мне навстречу домработница. — До чего довел себя, а?

Молча сажусь за стол, зная, что обо мне позаботятся. Катерина продолжает бубнить, но на стол накрывает — передо мной возникает тарелка с куриным бульоном и горячий чай.

— Сколько раз говорила, что не бережешь себя? — продолжает отповедь, пока я с наслаждением ем. Честно говоря, слушаю я ее вполуха. Все, что она скажет, не ново для меня. И да, я даже согласен с ней. Давно уже не доводил себя до такого стрессового состояния. Но сейчас все так навалилось, что сам не заметил, как палку перегнул.

Я почти доел, когда в столовую вдруг вбегает Рианна.

— Тетя Катя, там Илья… — она резко замолкает, глядя на меня. — Куда-то пропал… — заканчивает уже ненужную фразу. — Вижу, тебе уже лучше, — неловко добавляет она.

Девчонка с растрепанными волосами явно выглядит невыспавшейся — что немудрено в таком-то кресле.

— Да, спасибо. Дальше справлюсь сам.

В ее глазах мелькает что-то такое, отчего внутри испытываю странное чувство — кажется, это называется стыд. Хмелевская кивает и уходит. Разворачиваюсь обратно и тут же натыкаюсь взглядом на неодобрительное выражение лица домработницы. Но, к счастью, ей хватает ума не высказывать своего мнения.

— Кто еще знает?

— Только я и твоя гостья. Ты же сам запретил кого-то звать.

Выдыхаю с облегчением: уже хорошо. Повезло, что Катерина знает, что делать в таких случаях. Благодарю за еду и отправлюсь к себе. Прежде всего нужно перенести совещание, а затем постараться привести себя в порядок до завтра. Не хватало еще выпасть из обоймы и дать шанс ударить по мне. Но прежде, чем откорректировать свои рабочие планы, нужно урегулировать еще кое-что. Поэтому перед тем, как пойти к себе, захожу к Хмелевской. Дверь в ее комнату открыта, и я вижу, как она сидит на кровати, подтянув коленки к груди, и смотрит в окно, похоже не услышав меня.