Контракт Паганини

– Когда Аксель Риссен играл на скрипке, там была девушка. – Йона открыл глаза. – Она должна была что-то видеть.

– Почему ты так думаешь?

– Одуванчик. Белый одуванчик стоял в стакане для виски…

– Ты что мелешь?

– Попробуй ее найти.

Комиссар откинулся на спинку сиденья, вспоминая, как Аксель стоял со скрипкой в руках, когда появилась девушка с букетиком отцветших одуванчиков. Снова подумал про одуванчик в спальне Акселя – стебель перегнулся через край тяжелого стакана. Девушка была там и, может быть, что-нибудь видела.

* * *

Йона поднялся на борт серого сторожевого катера «Кирку», который военный флот Финляндии шесть лет назад принял у береговой охраны. Пожимая руку командиру судна Паси Ранникко, он вспомнил Леннарта Юханссона из морской полиции Даларё. Того самого, что так любил серфинг и звал себя Лэнс.

Паси Ранникко оказался таким же, как Лэнс: молодой, загорелый, голубоглазый. Но в отличие от Лэнса, он очень серьезно относился к своей должности. Было ясно, что неожиданное задание, не имеющее отношения к Финляндии, привело его в замешательство.

– Не радует меня эта прогулка, – сухо высказался он. – Но мой начальник приятельствует с вашим шефом… естественно, этого вполне достаточно.

– Я рассчитываю получить разрешение прокурора, пока мы будем плыть к яхте. – Под ногами у комиссара завибрировала палуба – судно отошло от причала и ровно понеслось по воде.

– Как только у вас будет прокурорское разрешение, я свяжусь с «Ханко». Это ракетный катер, там двадцать служащих и семеро срочников.

Он ткнул пальцем в точку на радаре.

– Скорость тридцать пять узлов, так что доберется он до нас меньше чем за двадцать минут.

– Отлично.

– Яхта Рафаэля Гуиди прошла мимо Дагё и сейчас где-то возле Эстонии… Надеюсь, вы понимаете, что мы не сможем подняться на ее борт в эстонских водах, если только речь не пойдет о чрезвычайной ситуации или явных преступных действиях.

– Понимаю.

Урча мотором, катер покинул гавань.

– А вот и вся моя команда, – с иронией произнес Ранникко.

На капитанском мостике показался могучий светлобородый мужчина. Первый и единственный рулевой, он сообщил, что его зовут «Нико Капанен. Как хоккеиста». Он косо глянул на комиссара, почесал бороду и осторожно спросил:

– А в чем, собственно, подозревают этого Гуиди?

– Похищение людей, убийство, контрабанда оружия, – перечислил Йона.

– И Швеция посылает одного-единственного полицейского?

– Точно, – улыбнулся комиссар.

– А мы, значит, помогаем – на этой старой безоружной лоханке.

– Как только у нас будет решение прокурора, нам пришлют почти целый отряд, – равнодушно заметил Ранникко. – Я свяжусь с Урхо Саариненом с «Ханко», и через двадцать минут они будут здесь.

– А как же проверка? – удивился Нико. – Надо же сначала проверить…

– Не в эстонских водах, – перебил Ранникко.

– Вот черт, – пробурчал Нико.

– Все устроится, – мрачно пообещал Йона.

102 Оборотная сторона

Аксель Риссен лежал одетый на кровати в спальне – одной из пяти больших кают, выделенных ему на яхте Рафаэля Гуиди. Рядом с ним валялась папка с подробной информацией о доноре печени – человеке, находящемся в коме после неудачной операции. Показания отличные – его ткани идеально подходят Акселю.

Аксель, уставившись в потолок, слушал, как колотится сердце. Когда в дверь постучали, он вздрогнул. Вошел мужчина в белом – тот, что встретил его, когда сел вертолет.

– Обед, – коротко сообщил он.

Они вместе прошли через небольшой спа-салон. Аксель мельком глянул на зеленую, утопленную в полу ванну, полную пустых бутылок и банок из-под пива. Полотенца в упаковке все еще лежали на элегантных полках белого мрамора, приделанных к стенам. За туманной стеклянной стеной угадывался гимнастический зал. Двойные двери из матового металла беззвучно разъехались, когда Аксель и его провожатый проходили по комнате для отдыха с бежевым ковровым покрытием, мягкой мебелью и низким, но массивным столиком из прессованного известняка. В помещении было странное темноватое освещение, отчего по стенам и полу скользили тени и светлые пятна. Дно бассейна было стеклянным, и над мусором и пришедшей в негодность мебелью виднелось бледное небо.

Рафаэль Гуиди сидел на диване, одетый в те же штаны и в белую футболку, обтягивавшую живот. Он похлопал по дивану рядом с собой, и Аксель сел. Оба телохранителя, словно тени, стояли у Рафаэля за спиной. Все молчали. У Гуиди зазвонил телефон; он ответил, начался долгий разговор.

Вскоре человек в белом вернулся, везя сервировочную тележку. В полной тишине он уставил низенький столик из известняка тарелками и бокалами, поставил большое блюдо с горячими гамбургерами, хлебом и жареной картошкой, бутылку кетчупа и большую пластиковую бутыль пепси-колы.

Рафаэль, не поднимая глаз, беседовал по телефону. Совершенно равнодушным голосом обсуждал подробности того, как побыстрее доставить товар.

Все прочие терпеливо, молча ждали.

Спустя пятнадцать минут Гуиди закончил разговор и спокойно посмотрел на Акселя. Потом заговорил, мягко-тягуче:

– Может быть, хотите бокал вина? Через пару дней у вас уже будет новая печень.