Контракт Паганини

Форы – народ, давший имя провинции Дарфур. Древнее африканское племя, которое исчезает из-за террора джанджавида[35].

Африканцы традиционно занимаются земледелием, и между ними и кочевыми племенами с незапамятных времен происходят столкновения. Но настоящей причиной резни оказалась нефть. На земле, населенной старыми африканскими племенами, нашли нефть, и понадобилось побыстрее убрать их поселения из нефтеносных районов.

Так как на бумаге гражданская война закончилась, джанджавиды просто продолжили свои рейды, насилуя женщин, убивая мужчин и мальчиков и сжигая поселения дотла.

Пенелопа посмотрела вслед детишкам и собралась уже унести последние фигурки с дороги, когда кто-то позвал ее:

– Пенни! Пенни!

Она испуганно дернулась, обернулась и увидела Джейн Одуйя. Пенелопа помахала подруге. Джейн была полной и невысокой, ходила в застиранных джинсах и желтой куртке. Пенелопа едва узнала ее. Всего за несколько лет лицо Джейн стало морщинистым и постарело.

– Джейн!

Подруги крепко обнялись.

– Лучше не разговаривай с мальчишками, – проворчала Джейн. – Они как все остальные. Ненавидят нас потому, что мы черные… в голове не укладывается. Ненавидят черную кожу.

Джейн и Пенелопа пошли к лагерю беженцев. Люди собирались группками, ели, пили. Запах пригоревшего молока мешался с вонью отхожих мест. Везде виднелись синие пластиковые покрывала ООН, их использовали повсюду – в качестве занавесок и простыней, для защиты от ветра. Сотни белых палаток Красного Креста выгибались под ветром, продувавшим лагерь.

Пенелопа вошла следом за Джейн в медицинскую палатку. Солнечный свет, проходя сквозь белую ткань, становился серым. Через пластиковое окошко Джейн заглянула в хирургическое отделение.

– Мои медсестры стали опытными хирургами, – спокойно сказала она. – Самостоятельно проводят ампутации и операции попроще.

Двое мальчишек лет тринадцати внесли в палатку большую картонку с бинтами, марлей и пластырями и осторожно поставили ее возле других коробок. После этого мальчишки подошли к Джейн; та поблагодарила их и попросила помочь только что пришедшим женщинам – им нужна была вода, чтобы промыть раны.

Мальчишки ушли и вскоре вернулись, таща большие пластиковые бутыли с водой.

– Они служили в арабской милиции. – Джейн кивнула на мальчишек. – Но теперь стало спокойнее. Стрелять нечем, оружия нет – жизнь кое-как выровнялась. Люди не очень понимают, что им делать, так что многие начали помогать нам. У нас школа для мальчиков – там в классе есть несколько ребят из милиции.

Лежавшая на койке девушка застонала; Джейн поспешила к ней, погладила по лбу и щекам. На вид девушке не было и пятнадцати; она была на последних сроках беременности, одна нога ампутирована.

Пенелопа весь день работала бок о бок с Джейн, делала, что велят, не задавая вопросов, ни о чем не говоря – просто старалась, чтобы медицинские знания и способности Джейн принесли максимальную пользу. Старалась спасти как можно больше людей.

Красивый чернокожий мужчина лет тридцати с мускулистыми руками почти подбежал к Джейн с маленькой белой коробочкой.

– Еще тридцать доза антибиотик, – улыбаясь, сказал он.

– Точно?

Он кивнул, все так же улыбаясь.

– Молодец!

– Я немного надавил на Росс. Он обещал, что передать нам ящик с тонометры на этой неделе.

– Это Грей, – сказала Джейн. – Вообще он учитель, но без него я тут не справлюсь.

Пенелопа протянула мужчине руку и встретила его веселый лукавый взгляд.

– Пенелопа Фернандес.

– Тарзан, – представился он и несильно пожал ей руку.

– Когда он пришел сюда, то захотел, чтобы его звали Тарзаном, – рассмеялась Джейн.

– Тарзан и Джейн, – опять улыбнулся мужчина. – Я – ее Тарзан.

– По-настоящему его зовут Грейсток. Но все остальные решили, что Грейсток – это не выговорить, так что приходится ему зваться Греем.

На углу палатки вдруг загудел грузовик, и они все втроем выбежали наружу. Вокруг ржавой машины стояла туча красноватой пыли. В открытом кузове лежали семеро человек с огнестрельными ранами. Грузовик привез их с запада, из деревни, где возле колодца возникла перестрелка.

Остаток дня делали неотложные операции. Один из раненых умер. В какой-то момент Грей остановил Пенелопу и протянул ей бутылку воды. Пенелопа измученно помотала головой, но он спокойно улыбнулся и сказал:

– Успеешь выпить.

Она поблагодарила, выпила воды, а потом помогала ему укладывать одного из раненых на койку.

Вечером Пенелопа и Джейн сидели на веранде жилого барака и ужинали. Обе измучились. Было все еще очень тепло. Подруги болтали и поглядывали на дорогу между домами и палатками, на людей, занимавшихся вечерними делами. На лагерь опускалась темнота.

И одновременно с темнотой ширилась угрожающая тишина. Сначала Пенелопа слышала, как люди расходятся по палаткам, слышала шорох из сортиров, слышала, как кто-то крадется в темноте. Но вскоре стало тихо, даже дети не плакали.

– Они боятся, что сюда ворвутся джанджавиды, – объяснила Джейн, собирая тарелки.