Контракт Паганини

Подруги вошли в барак, заперли входную дверь и задвинули засов, вымыли посуду. Пожелали друг другу спокойной ночи, и Пенелопа отправилась в гостевую комнату в конце коридора.

Два часа спустя она вдруг проснулась, словно ее тряхнули за плечо. Пенелопа легла спать одетой и теперь лежала, вслушиваясь в величественную ночь Дарфура. Она и сама не могла сказать, что ее разбудило. Сердце уже начинало биться спокойнее, как вдруг на улице послышался крик. Пенелопа подошла к зарешеченному окошку и выглянула. Луна освещала улицу. Где-то продолжался громкий нервный разговор. Посреди улицы шли трое подростков. Они явно служили в джанджавидской милиции. У одного в руках был револьвер; мальчишки кричали что-то о мертвых рабах. Пожилой африканец, который обычно жарил над огнем батат и продавал его по две монеты за штуку, сидел на своем одеяле перед кладовкой. Мальчишки подошли к старику и стали плевать в него. Потом самый маленький поднял револьвер и выстрелил старику в лицо. Эхо от выстрела разнеслось между домами. Мальчишки завопили, похватали батат, несколько штук съели, а остальное бросили в пыль на земле возле убитого.

Они пошли по улице, оглядываясь и тыча пальцами в направлении барака, где жили Пенелопа и Джейн. Пенелопа вспомнила, как задержала дыхание, услышав, как они топочут по веранде, возбужденно переговариваются и колотят кулаками в дверь.

Пенелопа задохнулась и открыла глаза. Кажется, она задремала на диване у Оссиана Валленберга.

Прогремел гром – глухо, с треском. Небо потемнело.

Бьёрн стоял у окна, Оссиан тянул свой виски.

Пенелопа взглянула на телефон. Никто не звонил.

Морской полиции уже пора быть здесь.

Гром прогремел ближе. Свет погас, вентилятор на кухне перестал жужжать – произошел обрыв линии. По крыше и подоконнику застучало, и вдруг полил дождь.

Сигнал мобильного телефона пропал окончательно.

Молния осветила комнату, и тут же оглушительно грохнуло.

Пенелопа откинулась на спинку, слушая дождь, вдыхая прохладный воздух, снова задремала, но проснулась – Бьёрн что-то сказал.

– Что? – спросила она.

– Катер. Полицейский катер.

Пенелопа подбежала к окну. Вода как будто кипела под струями ливня. Большой катер уже подходил к причалу. Пенелопа взглянула на телефон. Сигнал все еще не ловился.

– Скорее, – позвал Бьёрн.

Он пытался отпереть дверь террасы. Руки дрожали. Катер приближался, взвыла сирена.

– Не подходит, – нервно сказал Бьёрн. – Не тот ключ.

– Какая жалость, – ухмыльнулся Оссиан и вытащил связку ключей. – Наверное, он здесь.

Бьёрн схватил ключ, вставил его в скважину, повернул; послышался металлический щелчок – задвижка замка отошла.

В струях ливня трудно было рассмотреть катер; он уже начал отплывать от причала, когда Бьёрн наконец открыл дверь.

– Бьёрн! – закричала Пенелопа.

Мотор затарахтел; катер оставлял за собой белый пенный след. Бьёрн замахал руками и со всех ног побежал через дождь по дорожке, ведущей вниз по склону.

– Эй, на катере! – кричал он. – Мы здесь!

Насквозь промокший Бьёрн сбежал на причал; грохотал мотор, рывками вращались винты. На корме стоял чемоданчик для оказания первой помощи. В окне Бьёрн разглядел полицейского. Молния опять осветила небо. Оглушительно грохнул гром. Полицейский в окне как будто говорил по рации. Дождевые брызги отскакивали от крыши катера. Волны плескали на берег. Бьёрн кричал и махал руками изо всех сил. Катер плавно развернулся и левым бортом пристал к причалу.

Бьёрн схватился за мокрые перила и прыгнул на палубу, сбежал в нижний коридор и оказался у металлической двери. Катер качнулся. Бьёрн споткнулся, открыл тяжелую дверь и шагнул через порог.

Сладкий металлический запах, похожий на запах мазута и пота, наполнял рубку.