Контракт со смертью

И они работали. Спокойно, не обречённо, даже с куражом.

Мы встретились с ним вечером: пришла подмога, и он выбрался в штаб. Нет, вовсе не для того, чтобы высказать всё, что он думал о способностях старших начальников. Они для него понятны со своей мозговой стерильностью. Он приехал, чтобы доложить: его ребята выстояли. Вопреки здравому смыслу. Рутинная работа — докладывать, выслушивать, убеждать. А потом послать все штабные замыслы коту под хвост и сделать по-своему, но так, чтобы комар носа не подточил. Чтобы свести к минимуму потери, а лучше вообще избежать их, но задачу выполнить.

Комбриг устал. Очень устал. Зверски. А еще у него разламывалась голова до темноты в глазах — старая контузия давала себя знать. Ему бы в госпиталь для начала, а потом в санаторий, но он молчал и лишь скрипел от боли зубами. Он не мог оставить свою бригаду. Не имел права. Он — офицер, а значит, честь прежде всего.

Это тоже наша армия. Прежняя, комбриговская, ещё советская. Хорошо бы будущая, но не по годам увидеть её рождение. Хотя нет, она рождается сейчас, очищается, преображается. Наша, родная, российская, армия вот таких комбригов и комбатов, таких бойцов, которые готовы стоять до конца. А эти с торгашеским сознанием уйдут. Это пена, из которой никогда не родится Афродита. Они временщики. Время очищения уже наступает и наступит.

Мы прощались с комбригом, а прощаться не хотели. Обещали вновь приехать, уйти к нему в бригаду, а там хоть в окопы, хоть с «глубинщиками». Он улыбнулся: вот сбросите годков двадцать, тогда рассмотрим вашу заяву, а пока гудбай, старики.

12

В 488-й полк вызвались «доставить» Байк и Дженсер (для меня по-прежнему привычное Дэн). Решили, что им любая задача по плечу, что они непревзойденные проводники и даже следопыты, а на поверку едва не стяжали лавры Сусанина. Слава богу, Витя досмотрел-таки в сообщении командира координаты точки сбора, а то бы плутали по лесным тропам, и неизвестно ещё, чем бы всё закончилось.

В полку многие бойцы из Брянска и области, с лесом если не на «ты», то в приятелях. И всё же даже их донимали комары и гнус, эти кровожадные апачи, поэтому ребята робко попросили по возможности привезти спрей или какую-нибудь мазь. Именно робко и как-то стеснительно: не к лицу мужчинам слабину давать, но уж очень загрызли эти зудящие вампиры.

Мы вышли на базу, когда командир еще добирался со своими бойцами, поэтому встретил нас крепкий парень с голым торсом и широченной улыбкой на симпатичном лице. Чистый русак с голубыми глазами. Прибыл пару часов назад, успел постирать бельишко да «пиксель», теперь ловит кайф, покуривая сигарету, наслаждаясь кофе и тишиной. Впрочем, тишина условная: неподалёку работает арта, подвывают «грады», доносятся взрывы «ответки».

Из леса на опушку выбрался, натужно урча, тентованный «Урал»: прибыл командир со своими бойцами. Он степенно вылез из кабины, что-то сказал водителю, а из кузова сыпанули бойцы. Были они молоды, по-мужски красивы, конечно же, небриты и чем-то напоминали русских витязей. А что, почему бы и нет? Вот так появлялся из леса князь или воевода со своей дружиной для предстоящей сечи.

Первое, что сделали, так это с каким-то облегчением сбросили броники, разгрузки, положили каски и аккуратно в ряд поставили у стены дома автоматы. Остались только в футболках с нарисованным Чебурашкой. Или нарисованной: ну кто скажет, кем была эта забавная и добрая зверушка? В смысле девочка или мальчик?

Для них привезли сапёрные лопатки — спасибо нашей «Константе», это от них подарок. Константин Анатольевич Лахнов «вдохновил», девчонки и ребята скинулись и купили «военный дефицит» (у нас только глупость да алчность в изобилии). А ещё сети и «кикиморы», что передали «кружевницы» храма Михаила Архангела из Масловой Пристани: это уже Елена Викторовна Сафронова подсуетилась. Остальное из монастыря от матушки Иустиньи: варенье, выпечка, иконки.

Принимали степенно, подшучивали друг над другом, подначивали, потом фотографировались. Обговорили, что привезти в следующий раз, договорились, что поживём в расположении в следующий раз.

Не стали задерживаться: у них всего час на отдых, а надо успеть ещё обед приготовить, умыться, а если повезёт — забыться коротким сном.

13

Пожалуй, на этой поездке можно остановиться. Она, к сожалению, не последняя, а лишь крайняя. Ещё будут поездки и не один раз. Война только входит во вкус. Которые сутки Белгородская область под обстрелом, разносят Шебекино, превращая его в аналог донецких городов. Достаётся Курской и Брянской, тревожно на сватовском направлении, не прекращаются бои от Кременной до Марьинки.

От солдата до комбата и даже комбрига говорят, что кому-то выгодно заморозить войну в этой стадии, но это погибель. Так воевать, как сейчас, нельзя, кладя части в бессмысленных штурмах.