Контракт стервы

— Понадобится твое присутствие, я ведь тебе не самолет продаю, а компанию. Все должно быть по правилам. Я организую передачу в конце декабря, тридцать первого, чтобы завершить сделку до наступления Нового года. Подготовлю пакет. Ты подпишешь.

— Только без шуток, иначе ты меня знаешь.

— Не оскорбляй меня неуважением.

— Ну-ну, не обижайся, брат, я только напомнил, — довольный собеседник рассмеялся. — Заодно и праздник вместе встретим. Я на связи.

Звонок оборвался, а Константин не мог подняться с места несколько долгих минут. У него заболело сердце, острыми тисками сжало грудь, не продохнуть. Он потянулся к полке и достал нитроглицерин, через силу сунул таблетку под язык, не чувствуя губ.

Ничего, скоты, обломаются. Не с тем они связались, чтобы угрожать.

Когда-то по дурости Константин во время кризиса, с целью вытянуть компанию из долгов, согласился на предложение казахского политика, занятого торговлей оружием. С годами политик дорос до должности замминистра, и соскочить с грязного бизнеса не получалось. Константина взяли за жабры. В начале этой недели «брат» предложил сделку: Уварова отмывают от торговли оружием, но взамен он продает за символичную плату контрольный пакет акций «Константы». Услышав такую ересь, Константин даже трубку о подоконник разбил в своем домашнем кабинете… Тогда еще Фрэнки пришла, подслушала.

То, что в итоге придется отдать компанию ублюдочному «брату», не укладывалось в голове. Сатана готовил рейдерский захват «Дола», чтобы влить бизнес Езерских в «Константу», и не заметил, как захватили его самого. Но если компанию не продать — «брат» сдаст московского партнера властям, Константин это предчувствовал. У казаха появились слишком авторитетные рычаги влияния. Когда-то он был не опасен, а теперь обнаглел, зажрался. Поэтому и пришлось согласиться, чтобы не рухнуть карточным домиком прямо на крышу тюрьмы.

Но это не конец. Выход есть. Фрэнки сказала, что «Дол» — банкрот. Ненадолго. Можно уладить дело так: до Нового года перевести на их счета активы «Константы», а потом принять на себя управление. Пускай «брат» забирает голую-босую, замешанную в торговле оружием «Константу», а Уваров станет управлять чистым от криминала «Долом».

Что же до Максима… Убивать его Уваров не собирался, даже у Сатаны были свои границы дозволенного; но и договариваться с Езерским тоже было не о чем. «Дол» будет принадлежать Константину и точка.

Страх за сына Екатерины все равно прошелся по коже сотнями холодных иголок, кровь в жилах застыла. «Дурак, куда ты влез?» — послал он мысленное проклятие Егерю. Знать бы, что именно тот разведал. Не сиделось ему в Москве, гаденышу! И пронюхал же как-то обо всем…

И вдруг догадка отозвалась мигренью: Болеев! Пора проверить Болеева, тот давно не показывался на горизонте. О подпольном бизнесе он не знал, но мог что-то услышать-придумать и продать за деньги. Двойная бухгалтерия не иголка в стоге сена, в конце концов. Спланировать можно все что угодно, но воля случая — вещь непредсказуемая.

С другой стороны, может, оно и к лучшему. Иосиф сказал бы, что это Судьба, а ей виднее.

Скорее всего, Фрэнки собирается выкупить акции у Екатерины. Возможно, через подставных лиц, а может, дочь сама нашла подход к Кате. Та хоть и ненавидит самого Уварова, но противостоять финансовым ударам неспособна, а значит, могла поверить вранью Фрэнки — что бы та ни наобещала.

Пора подключить Верочку, пусть разведает, что происходит.

…Константин вернулся домой только к шести часам, еще не рассвело. Когда-то он ненавидел это место всей душой, но Зоя вдохнула сюда новую жизнь. А сейчас снова никаких чувств, кроме ощущения сырости и зимнего ветра.

Уваров хотел подняться к себе, но вместо этого заглянул к Фрэнки. Та спала, свернувшись в кресле, рядом с кроватью, на которой развалился Роберт. Чувство тоски захлестнуло Константина, когда он заметил незнакомую девушку, которая лежала рядом, укрывшись покрывалом. Но воспоминание нахлынуло не о тех временах, когда он думал, что любит Катерину, а о тех днях, когда они с Зоей поехали на горнолыжный курорт и он слетел с трассы. Зоя не оставляла его ни на минуту, носилась с дурацкими компрессами.

Костя всегда знал ответ на вопрос: почему Катя не уехала с ним. Потому что себя любила сильнее.

И он всегда знал, почему Зоя когда-то ни перед чем не остановилась, чтобы заполучить Константина Уварова. Потому что у нее нет страхов, когда она действительно чего-то хочет. И не важно, любовь это или нет. Это преданность. Не собачья, не рабская, а преданность одного человека другому. И странно было думать о том, что болезненные отношения с Зоей оборвутся. Ничего не останется из того, что связывало их.

Тихо прикрыв дверь дочкиной комнаты, Константин пошел к жене. Он так давно не заходил в ее спальню, что не сразу вспомнил, где она находится, за которой именно дверью в бесконечном коридоре.