Контролируемая авария

Я шла по улицам Мендзыгуже с форменным жакетом наперевес и от всего сердца радовалась, что у разработчиков служебного костюма для бортпроводников хватило ума не пришивать повсюду логотипы «Авиастара», превращая тем самым стюардесс в ходячую рекламу компании. Броская эмблема красовалась лишь на пилотке и украшала персональный бейдж, так что мне, похоже, стоило выразить признательность Урмасу, избавившему меня именно от этих знаковых предметов. Да, по горам в узкой юбке лазать не принято, но тут в Европе всегда господствовало крайне лояльное отношение к фрикам всех мастей. Свобода самовыражения здесь считалась базовой демократической ценностью, если своей экстравагантностью человек никому не мешал, на него смотрели с философским безразличием. И честно сказать, я уже давно не соответствовала классическим представлениям о внешнем облике стюардессы: вместо аккуратной прически – натуральный бардак, вместо безупречного макияжа – черные круги усталости под глазами, а вместо униформы – невнятный ансамбль из мятой юбки, потерявшей изначальную белизну блузки и густо покрытых пылью дорог туфель. Хорошо хоть Урмас угробил несчастный лайнер на эшелоне, а то запросто могла бы щеголять сейчас в лодочках на шпильке, в которых мы встречали пассажиров, чтобы потом переобуться перед рационом в более удобную обувь.

Мой скорбный путь пролегал мимо булочной, и от невероятно аппетитных запахов у меня хищно раздувались ноздри. От голода я была близка к тому, чтобы вернуться в участок и первым делом заявить о необходимости соблюдения прав, задержанных на стол и кров, но за миг до принятия судьбоносного решения, я в задумчивости споткнулась о бордюр и выронила жакет, а когда стала его поднимать, из кармана прямо на мостовую выпал мой бумажник. Привычка всегда держать при себе документы являлась неотъемлемой частью моей натуры, а деньги я собиралась потратить в дьюти-фри Штутгартского аэропорта, уж очень прельщал меня тамошний ассортимент парфюмерного бутика. Думала, куплю себе какой –нибудь соблазнительный аромат с тонким шлейфом, подойду к Урмасу и пристально загляну ему в глаза… Мечты, мечты, где вы теперь? В любви второму пилоту я, предположим, все-таки призналась, и за руку подержала, и в его объятиях побывала, только прав был перед смертью КВС Стеклов, когда сказал, что кранты нам всем! Ночь шокирующих откровений не получила продолжения, да и самого Урмаса ищи-свищи, как ветра в поле! Но главное, бумажник на месте, и, что еще более важно, случайное стечение обстоятельств напомнило мне о его существовании прежде, чем я сделала выбор между ограблением булочной и возвращением в полицию. Совпадение или опять вмешательство незримых кукловодов? Осталось лишь огорчиться, что Польша так и не перешла на единую европейскую валюту, и обменять немного денег на злотые.