Контрольное вторжение

Элизабет подошла к столу Эша. Я скользнул взглядом по ее надутым щекам, по редким нездоровым волосам, туго стянутым в пучок на затылке, по многоэтажному складчатому подбородку, лоснящемуся от жира, проступающего сквозь большие поры. Если бы ученые умели превращать животных в людей, то приблизительно так выглядела бы очеловеченная свинья.

— Проблемы с эликсиром любви? — проницательно спросила Элизабет, буравя меня крошечными глазками.

— Угу, — мрачно кивнул Эш и добавил тоже на итальянском: — Не знаю, что делать.

— Не волнуйся, — отмахнулась толстуха. — Все достаточно просто. У них нет понятия об однополой любви. Ты его не возбуждаешь.

— Ерунда. Гомосексуальность — врожденное природное свойство каждого нормального человека.

— Сейчас увидишь. Ну-ка, комми, — на этот раз она, похоже, обращалась ко мне. — Да, да, ты, комик. Смотри на меня. Я тебе нравлюсь? Хочешь меня?

Я с трудом сдержал рвотный позыв. Похоже, враги перешли к настоящим пыткам. Животные!

— Понятно. — Элизабет махнула рукой помощнику Эша. — Алекс, еще одну дозу эликсира красавчику.

Сержант протестующе замотал головой и замахал руками, но на женщину его смешные телодвижения не произвели никакого впечатления.

— Все будет хорошо, Эш. У этих коммунистов такой зверский иммунитет, что они любую химию минут за пятнадцать разлагают на глюкозу и аминокислоты.

Я почувствовал укол в шею и дернулся всем телом.

— Ну а теперь, комик, как я тебе? — Элизабет гордо выпятила бугры, которые должны были символизировать женские груди.

Меня снова перекосило от отвращения.

— Полагаешь, сработает? — обиженно вопросил Эш по-итальянски. — Я вообще не уверен, что они способны на любовь. Настоящие роботы. В башке идеология и никаких эмоций. Собираюсь написать рапорт о том, что их бесполезно цивилизовывать. Лучше всего уничтожить поголовно всех. Они злы, тупы и кровожадны.

— Расслабься. И не таких обламывали. Кстати, как зовут твоего робота? — Женщина разглядывала меня с нарастающим интересом, будто не я, а она получила дозу «эликсира любви».

— Светозар, — сержант презрительно скривил губы.

— Серб, что ли? — она грубо и отрывисто хохотнула.

— Он русский. Пятый за сегодня. Тут их очень много.

— Русский? Настоящий? — В ее взгляде мелькнул страх, смешанный с отвращением. — Тот самый ущербный генотип? Выглядит, как человек, но на самом деле ни по интеллектуальным, ни по эмоциональным параметрам человеком не является. Забавно. Он действительно внешне ничем не отличается от нас. Откуда такое чудо? — спросила она очень тихо, будто надеялась, что от этого ее итальянский станет для меня менее понятным.

— Оттуда! Из ада. — Сержант тягостно вздохнул. — Ты что, забыла, куда мы несем свет свободы и демократии на этот раз?

— Зря мы это затеяли.

— Тебя не спросили. Они готовились к тому, чтобы первыми на нас напасть. Если бы мы не спустились в преисподнюю, то преисподняя явилась бы к нам.

— Посмотри на меня, марксист недорезанный, — сказала Элизабет по-русски и снова начала трясти своими телесами.

Я хотел отвернуться, но потом подумал, что не так уж отвратительно выглядит эта женщина. У нее очень пикантные е пухлые губы, глубокие, красиво посаженные глаза, роскошная грудь. Как я мог не заметить сразу ее аккуратные ушки удивительно правильной формы и тонкие нежные волосы. Наверное, их приятно гладить рукой.

— Он сварился. Допрашивай, — Элизабет толкнула Эша в плечо.

Сержант оживился и зашуршал какими-то бумажками. Откуда они взялись? До последнего момента на столе не было никаких бумажных документов. Похоже, я действительно «сварился».

— Скажите, рядовой, — Эш строго посмотрел на меня, — обладаете ли вы информацией, которая могла бы представлять интерес для нас как представителей свободного мира?

— Нет, — решительно ответил я.

— Все правильно. — Эш швырнул какой-то листок на стол. — Что может знать рядовой?

— Тут надо тоньше. Позволь мне, — перебила его Элизабет и обратилась ко мне: — Расскажи, Светозар, все, что может быть интересно мне. Очень тебя прошу. Пожалуйста.

Как я мог соврать этому небесному созданию? Раскрыть ей все тайны мира стало для меня в этот момент главным всепоглощающим желанием. Я должен был быть искренним, и тогда, возможно, она благосклонно посмотрит на меня.

— По неизвестной причине сразу после начала войны мне была присвоена степень «А»!

Это должно заинтересовать ее, с восторгом подумал я и не ошибся.

— Что есть степень «А»? — с любопытством спросила она.

Я задохнулся от счастья. Она смотрела на меня. Она слушала меня. Ничего прекраснее этого и вообразить было невозможно.

— Степень «А» — это степень, присваиваемая только самым важным персонам в Солнечной Системе, — таинственно поведал я. — И еще я хочу сообщить очень важную вещь. У меня частично стерта память. Думаю, что…

Договорить я не успел. Свет перед моими глазами померк, из горла вырвался хрип. Я замолк не в силах говорить дальше. Элизабет и Эш переглянулись. Я собрался с силами и продолжил:

— Очевидно, со мной произошло нечто очень важное и интересное для вас, но я не помню, что именно.