Контрразведчик

— Какие на хрен свои?

— Из соседнего отделения. Менты. Просятся сюда.

— Пошли.

Самохин уполз вслед за солдатом. Вверху снаряд чиркнул по бетонному перекрытию пола и рванул. Весь подвал судорожно затрясся, осыпаясь бетонной крошкой и землей на замерших в ожидании своей последней минуты людей.

Через пару минут в подвал стали вползать чеченские милиционеры.

— Приветствую, — сказал, видимо, старший из них с орденом Красной Звезды над карманом.

— Афган? — спросил Михайленко, кивая на орден.

— Да, — улыбнулся новоприбывший.

— Максим, — протянул руку старлей.

— Саид, — вжимая голову в плечи, ответил на приветствие милиционер и жадно затянулся дымом сигареты. — Чего делать будем? Сидеть тут — умрем. У нас десять минут назад все перекрытия рухнули. От ОВД ничего не осталось. Тут, — и он похлопал по бетону над головой, — еще на полчаса хватит. А дальше?

— Я бойцов с постов снял и всех сюда заведу, — сказал вползший последним Самохин. — И это… посыльного послать надо. Бойцов не отправлю. Между офицерами и контрактниками выберем.

— Я б своих послал, — сказал Саид, — но ваши как увидят чеченцев, так сразу огонь откроют.

— До сопки километров восемь, — выдохнул Михайленко и стал чертить примерный план камнем-мелком на бетонной стене, — вот тут надо перебежками. Быстро-быстро. Слышишь, Куйбышев? Тебе бежать — запоминай.

Вопрос был решен. Все уставились на младшего сержанта.

— А что сразу Куйбышев? — тихо возразил контрактник.

— Так уж вышло, родной, — стараясь не обращать внимания на волну боли в голове, сказал Максим. — Дураков бог любит.

Вокруг заулыбались.

— Это не шутка, — осмотрел подсевших поближе Максим. — Автомат твой блестящий с тобой?

— Угу.

— Повесь его в положение за спину. Стрелять не придется, а вот заметят быстрей — на солнце отблески будут.

— А вдруг меня за чеченца примут? — опасливо спросил Куйбышев, поглядев на чеченских милиционеров.

— Тебя? — улыбнулся криво Максим. — С таким ружжом? Неа. Увидят ствол и сразу поймут, что перед ними — излишне добросовестный воин-чекист.

Дорисовав план, Михайленко заставил Куйбышева повторить три раза свой маршрут: где нужно бежать, а где ползти, как идти по сопке и находиться вне зоны обстрела.

— Ну с Богом, родной, — перекрестив мысленно контрактника, сказал Михайленко. — Давай.

Виляя задом, Куйбышев скрылся в дырке, ведущей наверх. Через щели у дальнего коридора, откуда приползли милиционеры, было видно, как младший сержант, перебегая от воронки к воронке, двинулся в сторону сопки.

30. Специалисты по взрывам

Залпы артиллерии стихли только через час с небольшим. Прячущихся в подвале спасло лишь то, что основной огонь велся не точно по ним и снаряды кучно ложились по периметру обломков, бывших когда-то комендатурой. Однако, как это ни странно, часть здания, вместе с кабинетом начальника комендатуры, уцелела. Выбравшиеся на свет люди молились и тихо поздравляли друг друга и себя с окончанием обстрела, у места которого собралась толпа местного населения. Два снаряда пробили жилой пятиэтажный дом, по счастливой случайности, никого не убив. Еще через минут сорок со стороны сопки прибыл автобус в сопровождении трех бэтээров и одного БМП. Из автобуса вылез с десяток офицеров без шевронов с обозначением рода войск. Последним с подножки спрыгнул генерал. Максим его сразу узнал. Это был начальник артиллерии войск генерал Рохлеев. Нервно озираясь по сторонам, офицеры отправились в сторону сидевших на обломках здания. Из толпы местных раздались гневные крики.

— Все под контролем, — громовым, не уступающим по силе звука разрыву снаряда, голосом крикнул толпе генерал, — прибыла группа специалистов по взрывам. Сейчас мы изучим повреждения и будем устанавливать, кто стрелял. Не мешайте работать и разойдитесь по домам. Пострадавшим будут выплачены компенсации.

То ли голос, то ли обещание компенсаций подействовали на людей, но они разошлись.

— Все живы, никто не погиб? — тихо спросил Рохлеев.

— Личный состав налицо, товарищ генерал, — стал докладывать Жердь, — раненых и убитых нет. За исключением пяти человек, получивших контузию.

— Ну, контузия — еще полбеды, — вздохнул генерал. — Как говорят, голова — не жопа, замотал и воюй. А у родной милиции нет потерь?

— Нет, — ответил Саид.

— Начальник милиции, начальник комендатуры, старшие офицеры и начальники служб, прошу в автобус. Через пять минут.

В ожидании, когда все, названные им, зайдут в автобус, генерал стал обходить руины. В это время Михайленко вдруг увидел в числе прибывших с генералом своего однокурсника.

— Василий? Длиннов? Ты?!

Офицер обернулся.

— Михалыч? Какими судьбами? — спросил он, хотя было заметно, что радости от встречи тот не испытывает.

— Был в комендатуре. А чего ты как шальной-то?

— Да… — отмахнулся офицер и, перейдя на шепот, сказал: — Это я вас чуть не угробил.

— Как? Каким образом?

— Я батареей командовал.

— Так ты ж не артиллерист? Мотострелком вроде выпускался?!