Контрразведчик Ивана Грозного

– Твердая рука нашему православному государству нужна, единовластие, а не насест с самолюбивыми курами, которые только кудахчут на насесте да ищут, где бы побольше да повкуснее что добыть себе! Если сурово и непреклонно не искоренить это зло, то удельщина, местничество да мздоимство станут для нашей великой Отчизны конечной погибелью. Растащит каждый князек в свой уголок Русь по кусочкам из-за своей глупой до бесконечности жадности, а затем придет враг и добьет их всех поодиночке, и не станет тогда нашей Руси! Вот к чему приведет боярское да княжеское желание поставить свой жирный кусок выше государственной необходимости! Таких всех бездушные иноземцы поизничтожают, подобно слепым котятам, а тогда и народ наш сделают своими бессловесными рабами! Им земля наша богатая и бескрайняя нужна, а эти дурачки думают, что иноземцы им рай земной на блюдечке с золотой каемочкой преподнесут! Да разве могут иноверцы, которые уничтожили Византийскую империю и под корень в Греции выжгли православие, стать нашими добрыми друзьями? Никогда не бывать тому! Они затопчут наш православный народ в его же землю и на его трупах будут растить свой богатый урожай! Они будут царствовать на нашей земле да смеяться над глупцами, пустившими их в свой дом! Как в сказке, где глупый зайчик пустил пожить в свой дом коварную лису! Что с этим зайчиком стало, ты помнишь?! А?

Царь задохнулся от праведного гнева. Он вскочил с трона и стал порывистыми шагами нервно прохаживаться вдоль него, иногда искоса посматривая на Николая, пытаясь понять его чувства, но тот выжидал, что будет дальше. Наконец государь остановился и посмотрел на лежавшую на полу огромную темную шкуру медведя, а затем на сверток, который ярким пятном буквально светился на ней.

– Мне преданные люди нужны, на которых я могу с помощью Всевышнего положиться в своем богоугодном деле! – резко произнес царь и тут же, без перехода, подозрительно спросил. – А что это у тебя там, в свертке?

– Это мои подарки для тебя, мой государь! Шкура собственноручно убитого мною в рукопашной схватке английского медведя и редкая византийская икона, которую мне удалось выкупить у жадного английского купца.

Царь быстрыми шагами буквально подбежал к свертку и осторожно развернул дорогую ткань. На него смотрел суровый лик Иисуса Христа в сияющих золотых одеяниях.

– Вот Он, Царь Небесный! – воскликнул Иван Васильевич и с благоговением перекрестился и поцеловал икону. – Верую! Истово верую в Тебя, мой Небесный Господин!

Грозный царь с теплом и трепетом прижал к себе икону. Затем испытующе посмотрел на Николая и резко, нетерпеливо повернул к нему лик Христа.

– На колени! Клянись перед ликом Всевышнего, что сказал мне правду про себя!

Николаю ничего другого не оставалось, как встать на колени, перекреститься и поцеловать лик Христа. Государь внимательно наблюдал за действиями своего подданного. Потом внезапно успокоился, одобрительно кивнул и мирно произнес:

– Человек, подаривший своему царю икону с ликом Владыки Небесного и поцеловавший его в уста, не может обманывать своего государя! А потому дарую тебе за верную мне службу то, что принадлежало твоему отцу и твоему деду, князьям Бельским, а именно – земли в Москве-граде, где исконно жили твои предки! И звание княжеское тебе дарую! Будешь при мне служилым князем, мои поручения исполнять! Надеюсь на твою верную службу, что не будешь жалеть живота свого во имя защиты и укрепления государства нашего! Клянись сейчас же перед ликом Христа в моем присутствии, что не обманешь и не подведешь меня во всех моих деяниях на благо всея Руси!

– Клянусь быть верным и преданным тебе, мой государь! Служить честно и делать все от меня зависящее, что принесет нашему государству развитие, процветание и успех! – безропотно ответил Николай и снова перекрестился да поцеловал икону.

Он стоял на коленях ни жив ни мертв. Ему каким-то чудом удалось угадать имя сына князя Бельского. Только что его чуть ли не обещали бросить в застенок, а тут награждают землями и княжеским титулом. Но почему-то этот неожиданный поворот событий, вознесший его до князя, совершенно не радовал Николая. На душе оставалось что-то неприятное, липкое и хотелось сходить в баню, а затем и в церковь. Он обманул Ивана Грозного, чтобы сохранить свою жизнь, но царь не замечал метаний души Николая и был доволен обетом верности своего подданного. Царь трижды хлопнул в ладони, и в Гранатовой палате бесшумно возник дьяк из Поместной избы. Он молча подал царю два свитка.

– Вот тебе бумаги на твои законные владения вотчиной предков твоих! Здесь указано, что владеет ими Николай Иванович Бельский, как ты сам изволил себя представить своему царю! – несколько укоризненным тоном произнес Иван Васильевич, и щеки Николая непроизвольно порозовели. – Да в Разрядный приказ зайди. Жалованье тебе положено за все время твоего пребывания в англицких землях.