Контрреволюция

Политический конфликт перешел в вооруженное столкновение, закончившееся победой президента. Сторонники парламента с оружием в руках захватили помещения московской мэрии и телевизионного центра, после чего президент Ельцин отдал приказ использовать армейские подразделения для штурма здания парламента и подавления мятежа. Установив полный контроль над ситуацией и подавив сопротивление оппонентов, Кремль добился отставки Валерия Зорькина с поста председателя КС – глава президентской администрации звонил судьям и ставил их перед выбором: или они оказывают давление на своего председателя и добиваются его отставки, или все судьи будут лишены своих полномочий. Самому Зорькину пообещали возбудить против него уголовное дело по поводу «правового обеспечения конституционного переворота». Уйдя в отставку, Зорькин остался судьей КС, продолжал свою работу, но внутренне не смирился с таким исходом. Почти через 20 лет после тех событий он выплеснул свои эмоции, публично обрушившись на первого российского президента, ушедшего из жизни за четыре с половиной года до этого: «Ельцин наломал дров… [из-за него] страна была брошена в пучину криминальных разборок, межнациональных конфликтов, в пучину деструкции, разрушительства, в какой-то момент оказалась буквально на грани небытия»[234].

Второе пришествие

В феврале 2003 г. истекли полномочия председателя КС Марата Баглая[235], но он не смог избраться на новый срок, хотя его изо всех сил поддерживал Кремль[236]. Баглай был удобен Кремлю: после прихода Путина к власти КС не принял ни одного решения, не устраивавшего Кремль, а в 2001 г. Баглай отказался встать на сторону многих своих коллег и молчаливо поддержал действия президента по ограничению полномочий судей и введению упрощенной процедуры привлечения их к ответственности. Но лояльность Кремлю привела к тому, что Баглай испортил отношения со многими судьями и лишился поддержки большинства в КС. Новым председателем КС неожиданно стал Валерий Зорькин, чье избрание в тот момент стало очевидной пощечиной Кремлю – судьи решили поставить во главе человека, который не боялся противостоять власти и который служил живым напоминанием о силе независимого суда в России. Очевидно, большинство судей КС рассчитывали, что новый председатель станет менее зависимым от Кремля. Но… о прошлом помнили не только голосовавшие судьи, но и сам Зорькин, который сказал, что «из тех событий разумные люди должны извлекать уроки»[237].

Новый председатель КС трезво смотрел на мир и не боялся говорить вслух о тех проблемах, с которыми сталкивалось судейское сообщество. Осенью 2004 г. в прессе развернулась горячая полемика между ним и руководством Верховного суда, причиной которой стали нелестная оценка Зорькиным положения дел в российских судах. Он заявил что «[судебная] реформа не изменила в целом негативного взгляда большинства населения на российскую судебную систему… граждане продолжают считать: суд в России неэффективен, несправедлив либо вообще – коррумпирован… Мздоимство в судах стало одним из самых мощных коррупционных рынков в России. Судебная коррупция встроена в различные коррупционные сети, действующие на разных уровнях власти: например, в сети по развалу уголовных дел и по перехвату чуждого бизнеса»[238].

Так же трезво Валерий Зорькин смотрел и на изменившийся политический баланс в России, прекрасно осознавая, что реальная власть в стране резко сместилась в сторону президента. Ведь именно к президенту Путину пошли руководители трех высших судов, когда осенью 2003 г. они увидели, что требуется законодательное урегулирование нечетко проведенных границ между их полномочиями. Хотя принятие законов в России являлось функцией парламента, руководителям судов было понятно, что там нет политиков, готовых обсуждать эту проблему и тем более принимать решения[239]. Но президент решал не только вопросы изменения законодательства, его администрация обеспечивала решение текущих вопросов обеспечения деятельности КС и судей – от ремонта помещений до приобретения автомобилей и обеспечения судей жильем. При этом Зорькин быстро понял, какова реально степень его зависимости от Кремля: «Разве могут быть независимы судьи при таком материальном обеспечении… я сам выколачиваю квартиры для новых судей, некоторые из которых по два года не могли получить жилплощадь в Москве»[240].

Унижение

В конце 2006 г. Кремль подверг КС публичному унижению, а смирение, с которым это было принято, зафиксировало подчиненное место суда в системе российской власти.