Конца света не будет. Почему экологический алармизм причиняет нам вред

«Все с волнением ждут, когда построится новый завод по производству природного газа», – сказал он, имея в виду предполагаемое увеличение числа рабочих мест[955]. Но даже в этих словах сквозит ложь. Если на атомной станции среднего размера, как правило, занята тысяча человек, на аналогичном по размеру заводе по добыче природного газа обычно трудится менее пятидесяти. Все, что способствует закрытию атомных электростанций, является хорошим бизнесом для компаний и инвесторов, работающих на природном газе и возобновляемых источниках энергии. Поэтому неудивительно, что когда ELPC обратился к тем деловым кругам, которые непосредственно выиграли бы от отмены атомных электростанций, поучаствовать в организации торжественного ужина, многие из них с радостью согласились стать спонсорами.

Самым важным именем в списке была Invenergy, компания, занимающаяся разработкой и природного газа, и ветрогенераторов. Для Invenergy финансирование ELPC могло быть частью ее усилий по закрытию атомных электростанций штата Иллинойс. В то же время Invenergy активно лоббировала в законодательном органе штата, внося взносы в кампанию и продвигая возобновляемые источники энергии.

В феврале 2012 года новый исполнительный директор Sierra Club отправился в Time, чтобы сделать признание: его организация приняла более 25 млн долларов от инвестора в природный газ и пионера в области гидроразрывов пласта Обри Макклендона[956]. Бывший исполнительный директор Sierra Club регулярно путешествовал по Соединенным Штатам вместе с Макклендоном, пропагандируя экологические преимущества природного газа[957]. Новый исполнительный директор Майкл Брюн осудил факт принятия финансирования от Макклендона и решил, что Sierra Club больше не будет принимать деньги от компаний, занимающихся природным газом.

Брюн сказал Time, что в 2010 году, «обнаружив взнос от инвестора в природный газ, он понял, что это может испортить организацию», и потребовал, чтобы в будущем клуб отказывался от любого финансирования. Брюн назвал свое решение трудным, но в то же время правильным. «[Дополнительные] средства составили бы четверть нашего бюджета на весь год. Это был не просто одноразовый чек. Но существовали веские причины, по которым нам нужно было это сделать»[958]. Репортер Time спросил, почему Брюн раскрыл секретные вложения в природный газ лишь «спустя более чем 1,5 года после того, как было принято решение о прекращении финансовых связей с газовой промышленностью».

«Он говорит, что его беспокоит известность, которую природный газ и бурение нефтяных скважин получили в результате последнего ежегодного обращения президента Обамы “О положении страны”, когда тот заявил, что бурение газа “создает рабочие места, электростанции и заводы, которые чище и дешевле, а это доказывает, что мы не должны выбирать между окружающей средой и нашей экономикой”»[959].

Вероятно, это и так, но еще одна возможная причина, по которой Брюн согласился прийти с этой историей в Time, заключается в том, что члены Sierra Club, выступающие против гидроразрыва, пожаловались журналисту, который собирался рассказать эту историю. Тот репортер, Рассел Мокибер из журнала Corporate Crime Reporter со штаб-квартирой в Вашингтоне, округ Колумбия, отправил в Sierra Club электронное письмо, чтобы узнать, принимали ли они деньги от компаний, занимающихся гидроразрывом:

…Я получил электронное письмо от Мэгги Као, представителя Sierra Club.

Во вторник Као мне пишет: «Мы не берем и не собираемся брать никаких денег ни у одной газовой компании».

Я пишу в ответ: я понимаю, что вы этого не делаете и не сделаете. Но брали ли вы деньги у Chesapeake?

Это было во вторник. Затем проходит вся среда. И весь четверг. Ответа по-прежнему нет. Затем в четверг вечером Као пишет: «Хорошо, Брюн побеседует с вами в 7:30 вечера».

Кстати, Као добавляет: «Посмотрите статью, только что опубликованную в журнале Time Magazine. Оказывается, Sierra Club не хотел, чтобы эта история всплыла в Corporate Crime Reporter[960].