Концептология

В русском устном народном творчестве встречается несколько устойчивых формул, в которых так или иначе описываются действия с сердцем и другими сакральными телесными органами: «вынимать сердце со печенью», «вырвать / вынимать ретиво сердце», «досмотреть / посмотреть ретиво сердце»: Ты пори у него груди белыя, Вынимай у него ретиво сердце, Ретиво сердце и со печенью! (былина «Илья Муромец на Соколе-корабле»), Тут хватал-то Алеша саблю вострую, Срубил-то Идолищу буйну голову, Распорол- то его белу грудь, Вынимал-то тут ретиво сердце, Поставил буйну голову на востро копьё, Натыкал его сердце на кинжалище, И поехал назад (в) стольный Киев-град (былина «Алеша Попович и Тугарин Змеевич»), Уж я вырву ретиво серьцё со печенью (былина «Иван Годинович»), Выдергивал кинжалище острое, Спорол у нее белую грудь Посмотрел во утробе чадо милое (былина «Дунай»), Неси ты мне ножище-кинжалище, Распорю я у Кощея груди черные, Посмотрю я сердце богатырское (былина «Иван Годинович»). При действии изъятия сердца и печени «в славянских традициях мотивировки, как правило, отсутствуют, а это определенно означает, что на славянской почве практика давно исчезла из бытования», «за этими описаниями несомненно скрывались представления о значимости сердца и печени» (Смирнов, 2004: 24). Однако в некоторых родственных культурах такая мотивированность может быть обозначена: «Южнославянская вештица поедает человеческие сердца; дотрагиваясь чудесной палочкой до груди спящего человека, она вынимает его сердце и съедает, после чего тело на груди срастается; человек без сердца в будущем обязательно умрет» (Берегова 2007: 369). Ср. в англ.: ...And in ten minutes from the time of firing the animal's heart and liver were lying smoking before us. Haggard. King Solomon’s mines; So we took the heart and liver and buried them for a few minutes in a patch of snow to cool them off. I laggard. King Solomon’s mines; Or I'll have your heart and liver out. Dickens. Great expectations; ...Or you go from my words in any partickler, no matter how small it is, and your heart and your liver shall be tore out, roasted and ate. Dickens. Great expectations. Сердце и печень объединяет символ крови; кровь есть локус души и жизненных сил (Пименова 2004). Для крови характерно взаимодействие с огнем и солнцем. Кровь издревле была связана с жертвоприношением. Различные жидкости: молоко, мед, вино, — используемые в ритуалах жертвоприношения, олицетворяют кровь.

Жертвоприношение сердца является одним из способов общения с Богом: сердце — это Бог или место Бога в теле человека. Вынув сердце, человек зрит Бога в нем. Сердце в таком случае выступает в качестве посредника между земным миром и божественным. Эта аллегория для современного носителя языка ранее воспринималась буквально. Общение с миром богов грозило человеку его уничтожением. А так как взамен погибает жертвенный объект, тот, кто приносит жертву, может не опасаться за собственную жизнь.

Другая сторона такого жертвоприношения отражала представление о единстве жизни и смерти: жизнь переходит в смерть, и наоборот. Сердце как заместитель души или ее место — сердце — есть источник жизни в теле человека; исторгнув этот источник, жрец лишал человека жизни в этом мире, отсылая его душу в мир иной. Принесение в жертву сердца означало конец смертного существования и начало жизни вечной. Жизнь воспринималась как бесконечное повторения ритма рождения, смерти и возрождения. В некоторых мифологических традициях земная жизнь понималась как лишенная ценности, ложная, неистинная, иллюзорная.

В некоторых культурах соком сердца, его жизненной силой — кровью — напитывалось солнце — Бог. Жертвоприношение обеспечивает циркуляцию жизненной силы — энергии — в космосе: от божества к природе и ее части — человеку, от человека — посредством принесения жертвы — вновь к божеству.