Концепции современного востоковедения

Тезис Дж. Вико о разнообразии культурных форм можно расценивать как предпосылку отвержения «всеобщего» взгляда на историю. Целая плеяда европейских мыслителей XIX–XX вв. (от Ницше и Хайдеггера до Фуко и Делеза) ратовали за сохранение национальной идентичности и фундаментальных основ народной жизни. Сторонниками исторической дискретности были также теоретики радикального отказа от исторического обобщения, полагавшие, что микроуровень истории куда более показателен и научен, чем миросистемный. Следствием стало появление нескольких концепций Образа мира, которые мы бы назвали морфологическими, их истоки следует искать в XVI–XVII вв. Идея культурно-исторического разнообразия высказывалась идеологами Реформации еще до Дж. Вико и была направлена против гегемонии католического Рима в культурном пространстве Европы. Воззрения Гердера также можно прочесть таким образом, что в основании мировой симфонии находится удивительное разнообразие частных культурных явлений.

Но ближе всего к идее «морфологии» и даже «биологии» культурных различий подошли только в XIX столетии. Так, отечественный историк и мыслитель, идеолог панславизма Николай Яковлевич Данилевский в своей работе «Россия и Европа» отстаивал идею «культурно-исторических типов». Для него историческое пространство невозможно расценивать исключительно в соответствии с реалиями европейской цивилизации. Само членение истории на Древность, Средние века и Новое время присуще европейской цивилизации, по отношению же к другим регионам мира оно неприменимо.

Согласно Данилевскому, европейский (или, как он его называл, германо-романский) культурно-исторический тип – не единственный198. Любой народ или группа народов, обладающих языковым и культурным родством, создает особый культурно-исторический тип – своего рода организм, имеющий собственные качества и внутреннюю историю. Помимо европейского, Данилевский говорил о девяти сложившихся культурно-исторических типах: египетском, китайском, халдейском (старосемитическом), индийском, иранском, еврейском, греческом, римском и новосемитическом, или аравийском. По его мнению, и некоторое другие народы образовали специфические культуры, которые, правда, не доросли до уровня «типа».

Таким образом, историческое пространство характеризуется взаимодействием разнообразных цивилизаций. Именно в этом его всеобщность, а не в представлении об универсальности законов развития человеческого рода как чего-то целого.

Идеи Данилевского созвучны представлениям более поздних философов и теоретиков исторического знания, творивших в конце XIX–ХХ в. Укажем, в частности, Освальда Шпенглера, создавшего концепцию морфологии культур199. Он полагал, что невозможно говорить о единстве и целесообразности истории как некой всеобщности. Напротив, история – это «поле», на котором выступают различные культуры, обладающие собственной «душой» и персональностью. Единственное, что объединяет их, – это почти биологическая последовательность этапов становления (динамика культуры) и гибели (статика цивилизации).

Близок к идее морфологии и знаменитый британский историк Арнольд Тойнби200. Согласно Тойнби, динамика развития общества определяется вызовами, которые ему бросает среда. Общий схематизм сохраняется в любом случае: все цивилизации проходят через три стадии (поколения). Однако эта общность не отменяет различий, имеющих порой фундаментальное значение и приводящих к длительным и непримиримым конфликтам.

Для Тойнби определяющим специфику цивилизации моментом выступает и стадия, которую она проходит, и ее локальное своеобразие. «Локальность» начинает противостоять «всеобщности». В сравнении с предшествующими морфологами Тойнби радикально усложняет историческую «карту мира», насчитав не менее 30 цивилизаций, существовавших на Земле (из них, по его словам, к настоящему времени выжило семь). Он не считает, что географический или расовый фактор является однозначно определяющим при формировании своеобразия конкретного общества. Причина – в цивилизационной «мутации», происходящей на ранних стадиях истории данной культуры, последствия которой практически невозможно предсказать.

Тем не менее Тойнби надеется на будущее «Великое объединение» (если взять термин из современной физики о возможности создания единой теории всех форм физических полей). По его мнению, это объединение возможно и в нем будет выражен смысл человеческого существования. Тойнби полагает, что исторический процесс позволяет раскрыться и утвердиться достоинству человека, реализовать накопленный человечеством исторический опыт.