Концепции власти в средневековой Руси XIV-XVI вв.

Таким образом, в период XV – начала XVI в. вместе с тем, как постепенно крепнет политическая мощь и нарастает руководящая роль Московского княжества, идея киевского наследия занимает все большее место в трудах московских книжников и политической идеологии Москвы, соединяясь с идеей владимирского наследства в единую концепцию возрождения государственности домонгольской Руси. Этому, без сомнения, способствуют бытующие в общественно-политическом сознании всех русских земель представления о «Русской земле» как о единой территории, населенной восточными славянами. В связи с этим идеи преемственности власти получают особое развитие, так как непосредственно отвечают политическим интересам Москвы. Указанные идеи вместе с представлениями о религиозном единстве русских земель нашли непосредственное отражение и получили наибольшее развитие в контексте покорения Новгорода Иваном III.

Однако претензии московских князей на все наследие Киевской Руси не могло не привести к конфронтации с Великим княжеством Литовским, владевшим западными и южными территориями бывшего Древнерусского государства. В качестве доказательства исконных прав московского княжеского дома на эти территории были использованы характерные для московской политической мысли теории, объясняющие эти права с точки зрения старшинства княжеского рода. Появление на рубеже XV–XVI вв. в общественно-политической среде Московского княжества теории происхождения рода русских князей от римского императора Августа, изложенной в «Послании Спиридона-Саввы» и «Сказании о князьях Владимирских», позволило доказать с помощью идей преемственности знатность и древность рода московских князей, в то время как сочинение «Родословие литовских князей» ставило последних в подчиненное положение по отношению к московским.

Заключение

Развитие идеологии московской Руси XIV – начала XVI в. представляет собой сложный процесс, в котором причудливым образом переплетаются религиозные, социально-политические и культурные факторы. Идеи и концепции, сформированные на заре московской государственности, уходят корнями в глубокую древность и являют собой синтез древнерусских, христианских, а также византийских представлений о власти. Идея о ее божественном происхождении, берущая истоки в ветхозаветной традиции, существовала в общественно-политической мысли русских земель не в качестве пространных умозрительных рассуждений, а являлась основой целой системы представлений, объясняющих истоки, функции и пределы княжеской власти. В древнерусской общественно-политической мысли наравне с идеями о божественном происхождении власти бытуют представления о ее преемственности, т. е. принадлежности князей к княжескому роду. Они, а также факт родства московских князей с выдающимися правителями Древнерусского государства получили широкое распространение как доказательство прав московского княжеского дома на власть в русских землях.

Параллельно с развитием этих представлений, во многом на основе византийских политических учений, начинает формироваться концепция «русского царства», в которой Москва предстает наследницей Константинополя – сакральным центром православного мира, а великий князь приобретает функции верховного блюстителя чистоты веры. Идейная основа данных княжеских функций существовала с первых веков распространения христианства на Руси, однако именно со второй половины XV в. сакральные функции московского князя актуализируются. В периоды правления Ивана III и Василия III, составляющих одну неразрывную эпоху в развитии московской общественно-политической мысли, помимо развития идей, характерных для предшествующих периодов, в среде московских книжников начинают формироваться развернутые политические теории, призванные, с одной стороны, заявить об изменившемся характере власти великого князя и возросшем положении Руси в целом и Москвы в частности, а с другой стороны, вписать по факту новое государство и правящую в нем династию в существующую картину мира.

Период XIV–XV вв. – во многом уникальное время, так как развитие общественно-политической мысли шло параллельно развитию государства. Московские книжники и священнослужители в своих рассуждениях не были ограничены волей земных правителей, не выполняли чей-то политический заказ. Напротив, они, руководствуясь религиозным мировосприятием, часто апеллируя к историческому прошлому, пытались повлиять на сильных мира сего, наставить их на истинный путь. Многие темы, поднятые в произведениях московских книжников, в особенности касающиеся единства Руси, существенно опережали реальный политический процесс образования единого государства. С нашей точки зрения не будет преувеличением сказать, что идеологическая почва для создания крупнейшего европейского государства Позднего Средневековья была подготовлена в то время, когда молодое московское княжество только готовилось выйти на авансцену истории.