Концерт для флейты с баяном (СИ)

- Стряслось. Стряслось, Стёпка. От меня жена ушла. Совсем ушла. И дочь забрала. Я им квартиру отдал. Машину. Им нужнее. Мне уже ничего не нужно. Не хочу ничего. Умер я, понимаешь. Вот было всё… будущее было, хоть какое-то… и не стало в одночасье. Как провал в пустоту. Шагнул вперед, а там ничего нет. Понимаешь? И никому нет дела. Пустота вокруг. Будто и людей нет. Не знаю. Страшно.

Степан вздохнул:

- Ушла к другому? – голос его стал очень ровным и спокойным, но в нём не было ни капли равнодушия или отстраненности.

- Нет, просто от меня – хрипло проговорил Алексей.

- Объяснила?

- Да. Сказала, что я зациклен на себе и ничего вокруг не вижу. И люди для меня – декорации моей жизни, второстепенные факторы. Что я вообще живу не в мире, а сам в себе.

- А это не так?

- Нет, конечно! Я люблю её. Её и дочь. Они важны для меня. Важнее всего на свете! Они мне нужны.

- А ты им?

- То есть? – растерялся Алексей.

- Ну, ты им нужен?

- Да вот, получается, что нет…

- А что ты делал, чтобы быть нужным?

- Ты издеваешься?! – взвился парень.

- Нет, просто пытаюсь понять. Женщины не уходят в никуда, тем более с ребёнком. Если она всё же ушла, значит, либо у неё есть другой, либо с тобой стало совсем невыносимо. Ты вроде не пьянь, не наркоман… зарабатываешь неплохо, да?

- Да, - задумчиво бросил Алексей, чуть приподняв бровь.

- И я не вижу в тебе особого нарциссизма. Ты же наверняка старался о них заботиться?

- Ну да. А чего тогда?

- Хм… я не делаю выводов… но, может у неё были причины так о тебе думать? Может ты так не нашёл времени показать себя настоящего? Или, что вероятнее, поинтересоваться ей?

- Да с чего ты взял, что я ей не интересовался?!

- А мы вот с тобой тут уже половину ночи сидим, а ты про меня ничего не знаешь. Ты заметил?

- Я знаю. Ты Степан, скульптор.

- И всё?

- А ты типа знаешь обо мне больше? – нервно огрызнулся Алексей, уже начиная понимать, что великан в чем-то прав.

- А давай-ка вместе прикинем, - Стёпа снова прикурил и одарил парня хитрым взглядом чуть прищуренных глаз поверх огонька зажигалки. – Итак. На вид лет двадцать пять.

- Двадцать семь.

- Дорогой костюм, плащ, туфли. Неплохо зарабатываешь, работаешь в солидной компании, следишь за собой. Стрижка салонная.

- Ты-то в этом что понимаешь? – хмыкнул Алексей, косясь на грубую брезентовую куртку, джинсы и полувоенные берцы собеседника.

- Кое-что понимаю. Дальше. Туфли начищены до блеска, но на них грязь. Пришёл пешком. Насчёт машины ты уже сам сказал.

Алексей молча кивнул. Любопытство отодвинуло на задний план все переживания и несуразности этой ночи.

- Думаю, ты всё же звезд с неба не хватаешь. Хватка не та. Менеджер?

- Да. Но это слишком просто. Кто нынче не менеджер?

- Бухгалтера, секретари, юристы, агенты, артисты, скульпторы… Продолжать?

- Нет. Дальше. Или это всё?

- Вот видишь, мало, кто в этом мире существует, кроме тебя. Но это лирика, - поспешно остановил поток возражений Стёпа, сопровождая свои слова примирительным жестом с выставленными вперед ладонями. С учётом размера его лапищ жест вышел скорее угрожающим, но задачу выполнил, Алексей примолк. – Ты не задаешь вопросов и сам о себе не рассказываешь, только отвечаешь. Одного удара от жизни тебе хватило, чтобы перестать бороться.

Парень зло сжал губы.

- Ты вещь в себе. Тебя не существует. Ты и до этого не жил вовсе. Ухоженная оболочка, лживый фасад, никакой индивидуальности - потому что так надо. Забота о близких - потому что так принято. Квартира, ремонт, мебель, телевизор - потому что у всех. Нет тебя. Не было никогда, - спокойный голос великана давил на виски, вплетался в клубок мыслей, разрушал их слой за слоем, вызывал острое желание сопротивляться, доказывать, убеждать… оправдываться. Несправедливо!

- Что?! Да это тебя не существует! Тебя вообще не должно быть. Таких не бывает. Нет таких! – Алексей вскочил на ноги и беспокойно заметался по крыше. - Дядя Стёпа – великан! Да кто ты такой вообще?! Карлсон-переросток!

- А ты спроси. Я расскажу, - дружелюбно ответил Степан, задрал к нему голову и расслабленно откинулся назад, прислоняясь спиной к изрисованной стене.

Парень замер, пытаясь хоть что-то придумать. Ну не было у него вопросов к этому миражу. Нереальному, вымышленному персонажу. А почему? Хрен знает. Может просто растерялся. Или ему дела нет до этого типа. Хотя, это как раз неправда. А может хотелось сохранить волшебство этой странной ночи. Для себя. А чего хочет Степан – побоку? Блин, неужели этот монстр прав? Это эгоизм? Или какая-то зашоренность? Трудно снижать собственную самооценку. И надо ли?

- Всё ясно. Я помогу тебе, - кивнул великан. – Степан. Скульптор. Был женат. Сын есть. Школу заканчивает, большой совсем стал, - тепло и с какой-то особой гордостью улыбнулся Стёпа.

- Жена ушла?

- Да.

- Почему?

- Я ей сказал, что я гей. И она сочла наше дальнейшее совместное проживание нецелесообразным.

- А ты гей? – с плохо скрываемыми в голосе настороженностью и сомнением спросил, Алексей.