Контуженый рыцарь

Сдавшиеся наемники сидели в обычной городской тюрьме. Им было обещано, что после суда над лордом все, кто не участвовал в пытках и убийствах мирных жителей, будут амнистированы. Поэтому они с нетерпением ждали окончания следствия, не предпринимая никаких попыток освободиться или выручить нанимателя.

Кроме того, Виола послала мачехе официальный запрос, в котором затребовала информацию о ее помощнике. И герцогиня своей рукой была вынуждена написать, что да, имелся у нее такой дворянин на службе, но впоследствии пришлось его выгнать из-за неповиновения, незадолго до штурма города. И по этому письму получалось, что лорд атаковал город и пытался арестовать Виолу не как доверенное лицо герцогини, а как обычный разбойник, пусть и дворянского происхождения. Все нанятые лордом войска, которые не успели прийти к нему на помощь, просто рассеялись по лесам, а его сторонники в городе, увидев прибывшие к королеве войска местных феодалов, решили вообще забыть про него…

Пока происходил опрос свидетелей и собирались необходимые показания, демоница решила ночью навестить высокопоставленного заключенного. Тарэкс уже начал дремать, когда дубовая дверь тяжело отворилась и в камеру вошла Динара.

– А, это ты, – усмехнулся проснувшийся лорд, – а как же стража?

– Спят, как младенцы.

– Это ты помогала девчонке меня победить?

– А как же! Или ты считал, что я прощу тебе угощение косточками?

– Убить меня хочешь? Я смерти не боюсь…

– Мне это известно, поэтому убивать не буду! Я пришла сказать, что тебя не казнят, как дворянина, отрубив голову, а просто повесят, как бешеную собаку… Помечтай об этом до утра.

– Врешь, дрянь! Я дворянин! Не имеет права!

– Принцесса при всех дала слово повесить тебя, она его сдержит, и я с удовольствием понаблюдаю как ты будешь болтаться на ветке того дуба, на котором крестьян вешал.

– Тебе что за дело?

– До превращения и я была крестьянкой, и мы всем селом немало натерпелись от таких вот… которые считали, что им все позволено и законы не для них писаны.

– Хм, а я расскажу на суде, что за служанка отирается около милой принцессы… Ведь это ты вместо нее на площадь приехала! Человеку после попадания арбалетной стрелы в грудь выжить невозможно! Пусть задумаются о таком чуде…

– Да, спасибо, что напомнил, именно за этим я и пришла. – И Динара стала медленно обращаться в крылатое чудовище.

– Не подходи ко мне, тварь!

– Подойду, и не только подойду, но и поцелую на прощание, доблестный лорд Тарэкс, и пусть моя оскаленная пасть демона будет последним, что ты вспомнишь перед смертью…

– Великий Создатель, смилуйся! Не подходи, чудовище!

– Ага, вот и о Создателе вспомнил. Поздно, однако… – И Динара мордой ткнулась в лицо лорда, перемазав его губы своей слюной.

– Что тебе надо?..

– Слюна демонов для людей токсична. Действует как наркотик. Сейчас я подожду немного, пока подействует…

– Э-э-э…

– По ауре вижу, что подействовала! Слушай меня внимательно. Ни на суде, ни где-либо еще ты не сможешь ни написать, ни сказать что-либо про меня. А если попытаешься, у тебя отнимется язык и парализует пальцы. Понял команду?

– Да-а-а…

– Вот и молодец. Сиди на цепи, как собака, жди своей участи, ты ее заслужил, подонок. – И Динара, приняв человеческий облик, вышла из камеры, тихонько закрыв за собой тяжелую дверь.

На следующий день, в субботу, в восемь часов утра в ратуше начался суд над Тарэксом. Председательствовала сама Виола, а по бокам от нее восседали профессиональные судьи, обложенные фолиантами показаний свидетелей о преступлениях лорда, и по их суровым лицам вельможа понял, что снисхождения не будет. Федор, как всегда, находился слева от девушки, а Лохматик, казалось, сладко дремал, удобно устроившись на ее руках. На скамью подсудимых попал не только Тарэкс, вместе с ним сидели трое его самых жестоких подельников, около него же расположился нанятый за большие деньги адвокат.

– А он дорогого адвоката из Андрии выписал, – опасливо вздохнула Виола.

– Видел я местных «юристов», когда меня у герцога судили. Так себе, недотепы, – пренебрежительно махнул рукой Федор.

– Этот из столицы прибыл. Теперь голыми руками лорда не возьмешь. Нам надо тщательнее подготовить показания, голословных обвинений будет недостаточно.

– Думаю, доказать нападение отряда на вас и ваших гвардейцев в начале путешествия мы не сможем.

– Ты прав, они все перебиты, и свидетелей не осталось.

– А помнишь ссору около городской ратуши?

– Лорд ссорился только с вами. Про меня он и слова плохого не сказал.

– Штурм башни?

– Отвертится. Скажет, что пытался освободить меня из лап похитителя. То есть от тебя.

– Вы скажете, что я вас не похищал.

– Скажу. Но он как бы не знал этого.

– Так мы что, и обвинить его не сможем?

– Получается, что так.

– Навряд ли среди пленных есть кто-то из наемников, пытавших крестьян раскаленным железом. Так что доказать его причастность к тому преступлению тоже будет невозможно, – сказал Федор, наклонившись к Виоле.