Конунг. Вечный отпуск (СИ)

Судя по всему, дело было и правда важным, потому как его командир не сразу приступил к разговору, а предложил налить по чарке, но и не тоста произнес. А значит, чашу нужно было не опрокинуть в лихости, а чуть отхлебнуть, для ясности мысли.

- Куно (61), - приступил через приличествующее время старший над хирдом. – Ты у нас из самых опытных наставников, и не только чаще других пестуешь нашего гостя, но и примечаешь больше других. Что думаешь о его воинских умениях?

(61) Куно – уменьшительная форма имени Конрад (древнегерм. [-kuoni-, -koni-] - храбрый, воинственный + [-rat-, -rad-] – совет).

Кто такой «гость» вопросов, конечно же, не возникло. Был всего один человек, который подходил под это описание. Поэтому десятник чуть откинулся на своем кресле, обтер чуть смоченные в вине пальцы, и на некоторое время замер. Дитмар его не торопил.

- Лучше всего он, конечно, в седле. Не хуже какого степняка или того же батава держится. Стал совсем неплох и с копьем и с мечом… Но все же я бы ему не советовал сходиться с изготовленным к бою врагом. Любой опытный хирдман его зарубит, если на то будет воля богов, - добавил он после некоторого размышления. – Удача его сильна, но пусть когда сможет, лучше бьет из своего странного лука. Он с ним и правда, хорош!

- Считаешь, Ингвар готов к походу?

- Многие свободные фризы ходят в набеги и с меньшими умениями. Да и броня его… у меня много хуже, - Конрад на мгновение замялся, потом быстро бросив взгляд по сторонам, наклонился над столом, и очень тихим голосом уточнил, - а так ли уж надо, чтобы он вернулся?

- Что ты имеешь в виду? – абсолютно ровным голосом уточнил Дитмар.

- Не лучше нашему господину стать… его наследником? Мы-то с тобой понимаем, какая сила в том богатстве, что досталась чужаку.

- Уж не задумал ли ты выйти в советники, - насмешливо уточнил собеседник, но любой, хорошо знающий предводителя дружины, заметил бы пока еще едва видимый огонек ярости в его глазах.

Конрад знал. А потому поспешил заверить, что он меч в твердой руке своего господина, а потому предпочтет ревностно исполнять, а не произносить приказы.

Это заметно смягчило его друга-начальника, а потому уже направившись в сторону расшумевшихся гостей, он придержал «побратима Куно» в дверях и, доверительно наклонившись уточнил:

- Ты знаешь, наш господин редко ошибается и превыше всего ставит свою власть. Так вот, я точно вижу: чужак ему близок, но ждет он очень большой пользы от пришельцев. Большей чем вся та куча золота, серебра и дорогого оружия, что лежат в его палатах!

* * *

Посланец конунга батавов Абе Упрямого с двумя помощниками, полудюжиной охраны и несколькими слугами, свободно пересек горы и достиг Эверберга третьего марта по земному летоисчислению. Дорога от степного Ленстрагофа (62) до начала перевала у торговых караванов обычно занимает восемь дней. Еще шесть – телеги с волами идут через горы, и двое с половиной – трое суток – к здешней крепости ивингов.

 (62) Ленстрагоф - двор рода Ленстра (нем. hof – двор), из которого происходит нынешний конунг батавов Абе Упрямый и по совместительству его резиденция; второй по размеру и числу жителей город фризов в лесостепной части материка. Род Ленстра входит в племя Херенвен – младшую ветвь племени батавов, давшего свое имя одноименному племенному союзу фризов.

Но небольшой отряд привыкших к степному раздолью батавов, где каждый воин вел в поводу по два запасных коня, дорогу в шестнадцать с половиной - семнадцать дней преодолел почти втрое быстрее. Уже на седьмой вечер, после отправления в путь, сигнальный рог требовательно запел под вратами Эверберга.

Вымпелы гостей и лица некоторых воинов здесь знали, самих - ждали, а потому - впустили без излишних проволочек, спешно вселив в одно из принадлежащих ярлу подворий у подножия цитадели. Все беседы и вообще официальную часть визита, запланировали на утро, когда гости восстановят силы, а хозяева – подготовятся к встрече.

…Расслышать хоть какие-то шумы, сопровождающие въезд в крепость новых действующих лиц из цитадели, конечно же, не было ни каких шансов, а потому переселенцы поужинали и разошлись спать ни кем не потревоженные. Только рано утром, когда они успели привести себя в порядок, позавтракать и Анвар, нагрузившись исписанными листами пергамента, отправился на очередную встречу с принадлежащим ярлу коллегой, он столкнулся в дверях с одним из молодых хускарлов.