Конвейер неправильных желаний (СИ)

- Г-Громова! - заорал он так, что, казалось, затряслись стекла. - Ты в край охуела?! - И резко осел, хватаясь за голову.

- Что, Александр Андреевич, похмелье мучает? - Я не знаю, что со мной, но сейчас мне хотелось сделать ему как можно больнее, получая при этом немыслимое, неправильное и садистское удовольствие.

Он раздвинул пальцы, которыми прикрывал глаза с красной бельмом из-за полопавшихся капилляров и насмешливо, насколько позволяло его состояние, спросил:

- Это кто тут рот открыл? Громова? Говорить давно научилась? Что же ты вчера молчала?

- Знаете что, Александр Андреевич… - спокойно начала я, снова вставая.

- Что? - Опять насмешливый тон и пошлый взгляд, пробежавшийся по моим ногам.

И опять же не знаю, что сподвигло меня на это, но я, не особо заботясь о последствиях, злобно бросила:

- Проблядь здесь Вы! - И, схватив сумку, выскочила из класса, при этом зацепив вазу и расфигачив её нахрен. Меня провожала гробовая тишина. Никто не осмелился сказать и слова. Ни офигевшая от такого Люба, ни ошарашенный от моей разговорчивости учитель. Никто.

Ну да, могли бы под горячую руку попасть.

И только вечером, когда ко мне в комнату вошла недовольная Инесса, я поняла, что натворила. Она села на кровать прямо напротив моего рабочего стола и сложила руки в замок. Но молчала, позволяя мне осознать весь ужас ситуации и сознаться во всём.

Я нахамила учителю. Более того, я назвала его проблядью при всём классе. Я ругалась матом. Я вообще ужасный человек.

Но в своё оправдание могу сказать только одно:

- Он сам виноват! И оправдываться я не буду!

- Я бы на твоем месте тоже не стала, - насмешливо сказала женщина и спиной упала на мою кровать, подкладывая руки под голову.

Ничего не ответив, я крутанулась на стуле, думая. А подумать было о чём. Не могла эта женщина ни с того ни с сего воспылать праведным альтруизмом и говорить со мной о жизни. Поэтому я сразу задала вопрос, который крутился у меня в голове с начала дня:

- Чего ты добиваешься?

- Что? - натурально возмутилась она, я даже на какую-то долю секунды поверила, но потом вспомнила, что вообще-то передо мной стоит женщина, что издевалась надо мной на протяжении почти десяти лет, и эта вера испарилась. - Ничего, просто хотела поговорить. - Она встала и, оправив покрывшееся складками платье, направилась к двери.

- А, ну хорошо, - я сделала вид, что поверила, но на самом деле решила для себя быть более бдительной.

Ой, не нравится мне эта ситуация с воспылавшим ко мне добротой отцом и загоревшейся праведным альтруизмом Инессой.

Что-то со всем этим определённо не так, и это “что-то” обязательно аукнется мне в будущем.

Всю дорогу до Пустоты я пыталась выучить историю, но мысли о том, что Игорь Павлович может сделать выговор за то, что ушла на час раньше, не давали мне спокойно усваивать заданный материал.

Собственно, именно из-за этих мыслей я и еду в клуб за два часа до начала рабочего дня. И именно из-за этого я с собой везу рюкзак с учебниками, - надеюсь, в перерывах смогу хоть и немного, но поучить домашку.

Тест по биологии, к которому я готовилась два дня назад, я написала на высший балл среди параллели. Другого от меня не ждали.

Да от меня кроме как отличных оценок ничего и не ждут.

Только этот Александр Андреевич со своей тройкой…

Бли-ин!

Из-за звучного фейспалма на меня косо посмотрела бабулька и, лишний раз перекрестившись, просто вжалась в мужчину с книжкой.

Но я не особо-то и волновалась на её счёт. Меня больше всего волнует тройка по русскому и сочинение про недо-учителя.

Что он там говорил? Не делать из него ящера?

Да я из него такого тролля сделаю, что плакать будет, пока читает!

Злорадно ухмыльнувшись, сложила учебник по истории государства Российского обратно в чёрный портфель, достала телефон, открыла специальную программу и принялась быстро набирать текст будущей характеристики.

Когда я сошла с маршрутки, вордовская страница была исписана неприятными эпитетами в сторону этого самовлюбленного хама.

На входе в клуб ухмылку пришлось убрать, потому что я собиралась краснеть перед работодателем. Кирилл встретил меня сочувствующими взглядом и обеспокоенным вопросом, всё ли у меня хорошо и почему я вчера так внезапно сбежала.

Ответом ему послужили полная вины улыбка и опущенный взгляд.

- Если Палыч будет сильно лютовать - зови! - И поддерживающе похлопал меня по плечу. Недовольная толпа за моей спиной не особо волновала секьюрити, он был полностью занят моим приободрением и, выполнив свою миссию, пропустил в зал и снова стал суровым охранником.

Уже в вестибюле я погрузилась в эту прокуренную атмосферу вечного праздника с алкоголем и доступными девушками, хотя таких у нас в клубе не водится: всяких проституток и фриков отсеивает охрана ещё на входе, а тех, кто слишком многое себе позволил, сразу же выводят из клуба. Один охранник на входе и двое патрулируют зал. Даже через плотно закрытую дверь были слышны басы, исходящие из мощных колонок.