Координата поврежденности

Мельком заметив Мару, он постарался проскользнуть так, чтобы та не остановила ни его, ни Лайта. Он был уверен, что она сразу узнает парня, на которого собирала информацию. Теперь он и сам не собирался оставаться здесь. Казалось, бар перестал быть местом развлечений и превратился в центр драмы, поэтому захотелось сбежать и отсюда.

– Я забуду о том, что сегодня здесь произошло и, надеюсь, ты последуешь моему примеру, если это в самом деле случайность. Перед отцом будем делать вид, что приветливы друг с другом, а в остальном – каждый займется своими делами. Так будет проще и тебе, и мне, – тактика втереться в доверие соперника потерпела фиаско стремительнее некуда. Его потуги были жалки и мимолетны.

Дальнейшее обсуждение Мин посчитал излишним. Он сел в машину, однако проследил, чтобы Лайт первым отъехал от бара на велосипеде. Он всегда старался руководствоваться разумом и принимать лучшие решения даже в худшие времена. Когда понимал, что дорога закрыта – принимал это; когда осознавал, что ничего больше не будет как раньше – пытался построить новую жизнь своими способами (даже если другие их осуждали); когда риск был слишком высок – находил объездную дорожку к решению.

Сейчас все его разочарования вылились в злость по отношению к этому парню, который, имея меньше, чем он, все же казался счастливее, добрее, успешнее его.

Все, что его окружало, принадлежало отцу. Ничего своего, помимо пустого сердца и разбитой души, у него не было. Ах да, и попыток собрать себя воедино хотя бы в подобие нормального человека. Мин хотел бы быть как Бест: не думая и не ища подводных камней, быть в состоянии справляться с гнилой ревностью и опасениями. Просто общаться. Просто заводить друзей.

Но он перестал их искать. В этом возрасте цепи условностей уже крепко охватывают человека, нельзя так просто и по-детски наплевать на формальности. Извиняться, признаться в любви, рассказывать о боли, делиться опасениями – сложно и почти невозможно. Он не мог сделать этого даже с родным отцом, что уж говорить о других людях.

Эти мысли помешали вовремя среагировать, когда прямо перед ним неизвестно откуда появился фургон, и он в последний момент успел вывернуть руль и съехать с трассы в кювет, предотвратив столкновение.

– Блять, – тяжело дыша, он прижался ладонью ко лбу, который слегка ушиб от резкого поворота. Подушка безопасности среагировала, поскольку толчок был довольно сильным, но и этого хватило, чтобы он почувствовал головокружение.

Отлично, только этого не хватало.

Он выскочил из машины, собираясь узнать, какой придурок чуть не убил его, но не успел сказать ни слова, когда кулак прилетел ему в лицо.

Мин отлетел и уперся ладонями о гравий, сдирая кожу на руках. Что происходит? Его грабят или просто попались какие-то сумасшедшие головорезы? Придя в себя, он попытался отбиться, но еще двое мужчин вышли из затонированного фургона. Так, дела по-настоящему плохи.

В панике Мин оглянулся и понял, что они не на главной трассе, а на полупустынной улице. Водители проезжающих автомобилей просто не видели, что происходило, потому что фургон перекрывал им основной обзор. Вряд ли бы кто-то обратил на них внимание, принимая все за простую аварию, а не нападение. Хотя… может, если он продержится подольше?

– Кто вы? Что вам надо? – В такие критические ситуации люди склонны задавать вопросы, ответы на которые знают, что не получат.

Пока он пытался ударить одного, на него напал другой и зажал ему руки за спиной, лишая возможности отбиваться. В него полетело еще несколько ударов, только в этот раз в район живота. Он застонал от боли, извергая ругательства, как вдруг услышал крик.

– Оставьте его в покое! Я вызываю полицию, – он заметил парня, которого совсем недавно просил не попадаться на его пути. Кто бы мог подумать, что он будет так рад видеть Лайта буквально через пятнадцать минут с их последнего разговора.

Мин между попытками высвободиться из чужой хватки пришел к выводу, что только потому, что парень ехал на велосипеде по тому же маршруту и узнал его машину, когда доехал до этого же места, Лайт и заметил драку.

Когда нападавшие отвлеклись на неожиданного свидетеля, Мин, собравшись с силами, ударил затылком того, кто держал его сзади, скрутив руки. Он вырвался и, развернувшись, со всей силы вмазал мужчине. Он не любил насилие, но сейчас вопрос касался собственной жизни. Хотя отныне не только его. Мин повернулся и увидел, что Лайта окружили двое. Один успел выбить у розововолосого телефон к тому времени, когда он подбежал к мужчине и ударил того, однако эти люди были крупнее и опытнее в подобных делах. Второй повалил Лайта ударом в живот.

– Беги, Мин! Позови на помощь, – кричал парень, пытаясь сопротивляться, но у того получалось еще хуже, чем у него самого.

Мин собирался наброситься на того, кто бил повалившегося Лайта, когда тот третий, который держал его до этого, успел прийти в себя после ударов, и снова напал сзади, зажав ему рот и перекрывая возможность дышать.