Координата поврежденности

– Почему ты до сих пор в Бангкоке? Неужели и в самом деле из-за меня?

Он понимал, что, с одной стороны, зацикленность Наны на нем может сыграть на руку, а с другой – являлась опасным спусковым крючком. Одно неверное движение, и все кончится плохо. Поэтому необходимо оставаться хладнокровным. Отец всегда твердил: только чистый разум поможет решить любую проблему и спасти пациенту жизнь. Вонграт-старший не раз произносил эти слова в благодарственных речах, когда того награждали за очередные достижения в области медицины. И впервые за долгое время Мин захотел спасти жизнь – свою и даже случайно втянутого Лайта.

– Не обольщайся. Нет никого опаснее обиженной женщины, знаешь? Это я выучила от мамочки, а отец говорит, что долги должны быть уплачены. Я лишь прислушивалась к семейным истинам. Но никто раньше не смел так вести себя со мной. Парни, с которыми я встречалась, выполняли все мои прихоти. Это было так утомительно скучно. Когда мы познакомились, я удивилась, почему чувствую себя так комфортно рядом с тобой, хотя ты оказался обычным студентом. Тем не менее от нечего делать я решила попробовать, пока нахожусь в Таиланде. Чем это хуже летних романов? К тому же ты так хорош собой. Теперь я понимаю: настоящую сущность не скрыть. И хотя ты обманул меня, вынуждена признать – игра была хороша. Я умею ценить чужую победу, но ты выиграл лишь один раунд, – продолжая говорить, она ходила вокруг него, подобно хищнику вокруг жертвы.

– Ты ошибаешься, моя игра не была так уж хороша, раз я оказался в таком положении. Ты выиграла, я проиграл – пусть будет так. Если ты отпустишь нас, я забуду, что здесь случилось. У тебя не будет никаких проблем. Я заслужил этот урок, – он был готов прогнуться. Он никогда не боялся опуститься со своего уровня, скорее жаждал этого, однако уж точно не таким образом. Но и это он мог сделать, если так выберется из этого безумства.

– You’re so weird.20 Никак не могу понять тебя. Ты соврал мне в прошлый раз специально. Ты ведь не гей, и постоянно встречаешься с разными девушками в этом баре, куда водил меня. Скажи, чья это была идея: твоя или Мары? Между вами с ней что-то есть?

– Разве это имеет значение? Не думаю, что тебя волнуют другие девушки, а с Марой мы знакомы с детства. Это просто забава, которую придумали скучающие богатые детки. Уверен, ты отлично понимаешь меня.

Никогда в жизни он не расскажет этой стерве истинных мотивов. Такая, как она, слишком бессердечна, чтобы понять его.

– Я вместе с подружками обычно покупала очередную ненужную сумочку ценой в ежегодную зарплату наших сотрудников, или мы отправлялись в безумные гуляния. Ваша идея оригинальна, признаю. Вы не опустились к отбросам, а решили играть с такими, как вы сами. Выигрывать среди равных себе. Это… – она чуть ли не театрально вздохнула. – … заслуживает уважения.

О Боги. Если бы его жизнь не зависела от этого, он бы закатил глаза. Она была совершенно прогнившей изнутри. Если бы человеческая душа имела запах, ее источала бы гнилое зловоние гордыни. Распространенная болезнь среди людей их круга. Вероятно, и он стал бы таким же, не заразись собственным «недугом», который уберег от прочей заразы.

– Тогда, может, меня перестанут держать прикованным? – рискнул он.

Нана подошла вплотную и даже присела на корточки, погладив его по голове, словно щенка.

– Они испортили твое красивое лицо, – она тяжело вздохнула. – Открою тебе один секрет: у меня бывают небольшие проблемы с гневом. Так что иногда все… выходит из-под контроля. Я даже проходила лечение, куда меня отправил отец, но мне удалось подкупить врачей, чтобы они заверили родителей, что я теперь здорова, иначе меня бы еще год продержали в клинике.

Отлично, значит она и раньше творила какие-то безумства. Интересно, а человек, который заказал Нану, знал о ней настоящей? Их несомненно подставили. А еще Мара впервые просчиталась. Он сам убьет ее, когда выберется! Это зашло слишком далеко и перестало быть забавой для скрашивания досуга.

– Может, тебе лучше вернуться домой? У тебя могут быть проблемы. Мой отец достаточно суров и не поймет подобных игр.

Она лишь погладила его по щеке.

– Я знаю, каково это. Родители не хотят признавать, что мы сами знаем, что для нас лучше, – ну хоть в чем-то они с ней были согласны, хотя сейчас это скорее пугало. Может, родители иногда действительно знают лучше их самих? Отец Наны уж точно был прав, положив ее на лечение. – Я не хочу возвращаться в Бостон. Там меня ждет постоянный контроль и все эти глупые правила, а я хочу сама распоряжаться своей жизнью. Но если папа узнает, что я нашла достойного парня, просто скажу, что перестала быть его маленькой дочкой.

– Что ты хочешь сказать? – пульс участился. Неужели?..

– Объявим о нашей помолвке и забудем о том, что сделали друг другу больно.

Он не думал, что какая-то перспектива ужаснет его сильнее, чем подкрадывающееся будущее в империи отца. Однако брак с психопаткой…

– Зачем тебе это?

– Потому что я так хочу. А ты разве нет?