Координата поврежденности

– Неизвестно сколько еще ехать, так что давай отвлечемся. Уверен, у каждого из нас есть то, что он хотел бы узнать о другом, – пожал он плечами.

Теперь вместо привычного негодования в адрес розововолосого парня он испытывал любопытство. Стало действительно интересно, что у того в голове.

– Разве ты не мечтаешь, чтобы я скорее исчез с поля твоего зрения? – в этих словах не было едкости, и, несмотря на предполагаемый вопрос, отчетливо звучала констатация факта. Мин понимал, что они оба измождены, поэтому у них не оставалось сил ни притворяться, ни лгать.

– Это может быть твоим первым вопросом, – подтолкнул он парня.

Чужая реакция разжигала интерес, но главное – отвлекала от последних событий. Он снова погрузился в «проблему новоявленного соседа», вот только без прежней пелены ненависти, мешающей разглядеть вещи такими, какие они были на самом деле.

– Ладно, пускай это будет вопросом, – сдался Лайт и устроился так, чтобы было удобнее смотреть на него, и теперь они были повернуты друг к другу.

– Я думал, что ты внесешь хаос в мои последние мгновения свободы. Впрочем, как оказалось, опасаться нужно было вовсе не тебя, – ответил он честно.

– Что значит «последние мгновения свободы»?

– По одному вопросу за раз, – прозвучало вместо ответа, отчего Лайт закатил глаза, но своим видом дал понять, что ждет ответного вопроса. – Почему ты побежал мне на помощь? – Лайт удивленно приподнял бровь, услышав вопрос. – Нет, правда, забудем о смелости или идиотизме, хочу знать реальную причину.

– А я должен был проехать мимо, когда заметил, что тебя избивают? Не могу назвать конкретной причины, это был импульс. Я особо не задумывался. Меня больше поражает, почему тебя это так удивляет.

Мин нахмурился. Ему было сложно слышать, что другие люди совершают что-то такое без особых раздумий. Так почему же он вырос в каком-то другом мире, где такая бескорыстная помощь была скорее сбоем в программе, чем нормой?

– Я вел себя ужасно по отношению к тебе с самой первой встречи, – продолжал пытаться понять Мин.

– Не все время. Когда мы играли в видеоигры – было весело. И даже если в остальные девяносто пять процентов времени ты был козлом, из-за простой обиды я бы не стал проезжать мимо, когда кому-то угрожает опасность, – даже в упомянутую ночь с видеоиграми он лишь пытался подобраться к Лайту поближе не с благими намерениями, хотя и ему тогда понравилось. Впрочем, он старался не думать об этом, ведь не мог тогда позволить мимолетному ощущению помешать замыслу. – Теперь ответь на мой предыдущий вопрос.

– После выпуска я должен начать работать в управлении больницами в качестве административного директора. Таков уговор, когда я не захотел становиться врачом. Отец согласился только на такой вариант, чтобы я мог присоединиться к его делу хотя бы так.

– А ты не хочешь?

– По одному вопросу, – еще раз напомнил он, но вдруг расслышал ругательство из уст Лайта, хотя и недостаточно громко, прежде чем тот обратился к нему прямо.

– Да какая разница? Ты сам предложил эту игру. Забей на глупые правила, которые никому не нужны. Важнее суть, разве нет?

Он уже понял, что Лайт – не из числа тех, кому важны правила и порядок, вопреки его выбору профессии. Парень предпочитал хаос. Даже состояние его комнаты служило доказательством. Видимо, и в разговорах Лайт уклонялся от искусственности и фальши, к которым привык Мин.

– Я не знаю, чего хочу, – ответил он таки на вопрос вне очереди. – Не могу сказать, что экономика и менеджмент совсем меня не интересуют. В целом я справляюсь, и все же мысль, что за меня уже все решили, душит. Такое чувство, что я… задыхаюсь. Не знаю, как объяснить. – Разговоры об этом смахивали на хождение по горячим углям.

– А Кхун Равит знает об этом? Он кажется разумным и хорошим человеком.

Мин понимал, что парню его отец видится совсем иначе, чем ему. Ведь не Равит Вонграт растил Лайта.

– Он разумный, да. Тем не менее мои желания не имеют значения, ведь я – единственный наследник. Кому еще достанется все это? Это дело жизни отца, у меня нет выбора. Да и такой мечты, как у других, тоже. Мне двадцать три, а я до сих пор не знаю, чего хочу от жизни, – от последней фразы захотелось биться головой об стенку, а оттого, что она была произнесена вслух, гадливость ощущения только усиливалась.

– Возраст – всего лишь цифра. Я тоже не чувствую себя слишком взрослым и умудренным, – пожал плечами Лайт. – Иногда мне кажется, я совсем не подготовлен к практичной стороне жизни. Я хорош разве что в учебе, и то, потому что трачу на это большую часть времени. К последним курсам я успел привыкнуть, и психологически стало легче, а вот в первое время совсем зашивался.

– У тебя есть цель в отличие от меня.