Координата поврежденности

– Мы за городом… на трассе. Секундочку. – Он отодвинул телефон от уха и открыл геолокацию, чтобы назвать точный адрес. – Мой друг студент-медик, и он говорит, что у нее могла преждевременно отслоиться плацента. Он пытается сейчас помочь ей, но он не гинеколог. Он собирается стать нейрохирургом.

Разговаривая, Мин обследовал багажник. Он нашел лежащую в нем бутылку виски и мысленно поблагодарил Вселенную, ведь даже не помнил, как она здесь оказалась.

На другом конце линии дали указания, которые он толком не разобрал, и сказали ждать бригаду скорой. И прежде чем Мин успел поинтересоваться, сколько времени это займет, трубку повесили.

– Держи, – вернулся он и протянул Лайту виски, но тот взглядом указал на свои окровавленные ладони, тем самым прося помочь. Поэтому пришлось открыть бутылку самому и постепенно выливать алкоголь на чужие руки, пока не услышал: «Достаточно».

Лайт склонился над стонущей незнакомкой, пока Мин стоял на улице рядом с автомобилем и беспомощно смотрел на спину соседа. Он думал, что вырос: перестал бояться и чувствовать себя слабым и виноватым. А теперь он снова мог лишь смотреть и ничего не делать. Даже мыслить четко не выходило; так и подмывало сбежать, оставить Лайта, если тому так хочется снова быть героем. Забыть все увиденное. Он отказался становиться врачом. Отказался сталкиваться со смертью. Так почему же вновь это переживает?

– Что с тобой случилось? Ты упала или тебя ударили? – спросил Лайт у девушки.

– Я упала… и долго бежала, – смогла выдавить она из себя. По голосу казалось, что еще немного и незнакомка потеряет сознание.

Лайт снова повернулся к нему.

– Ты должен помочь. Нужно, чтобы ты ее подержал и не позволял ей отключиться.

– Нет… я не могу этого сделать. – Он решительно отказался, отступив назад, и выставил вперед руки, точно защищаясь.

– Ты серьезно? Она может умереть! Какого черта, Мин?! – воскликнул Лайт. Парень выбрался из салона и встал к нему вплотную.

– Я. Не. Врач! – отчеканил в ответ он.

– Я и не прошу им стать. Помоги мне как человек человеку. Мне тоже страшно! Ты сам сказал – я не гинеколог и не учился принимать роды. Лишь один прослушанный курс, хоть я и много читал об этом. Если ничего не делать, пока скорая едет, с ней или ребенком может что-то случится, а я не могу стоять и смотреть, как кто-то умирает! Я ведь отдал последние шесть лет, чтобы воспрепятствовать этому. Для чего тогда все это было?

– Ты не понимаешь… у меня ничего не получится.

Может… следовало рассказать Лайту почему… почему он застыл, неспособный подойти к машине, почему вместо этой незнакомки видит другую женщину. Женщину, которую он любил больше всего на свете. Но слова застряли в горле. Он был пленен образами прошлого.

Длинный коридор и боязливые шаги. Он идет на неясный шум, разбудивший его ночью. А дверь, когда он берется за ручку, противно и жутко скрипит.

– Мама? – произносит испуганно, когда видит перед собой то, что навсегда изменит его. Со слезами он подбегает к ней, но он бесполезен. Он всего лишь ребенок. И рядом никого. Сколько бы ни кричал и ни умолял, рядом нет никого, чтобы ей помочь. Чтобы спасти…

Мираж разрушается пощечиной.

– Приди в себя! Сейчас не время. Помоги мне.

Образ рассеялся, и перед Мином опять появилось лицо Лайта, но теперь уже перекошенное от отчаяния и удушающего страха.

– Пожалуйста… – умолял тот.

Мин онемел. Он него зависела чужая жизнь, которую он, впрочем, не обязан спасать, но человек, который спасал его самого не единожды, теперь нуждался в его помощи.

Он не мог наблюдать, как кто-то снова умирает на его глазах. Он просто не выдержит, если это повторится… Поэтому ведь Мин избегал больниц, поэтому не пошел по пути отца. Он был не в силах заново столкнуться со смертью. В то время как отец ежедневно боролся с этим беспощадным монстром, спасая множество чужих людей, но собственную семью не смог уберечь.

А сейчас… его умоляли о помощи, как когда-то умолял он.

– Ладно, я помогу, – прошептал он наконец, а руки потянулись к чужой щеке. – Говори, что делать.

Плечи Лайта расслабились, словно его согласие на что-то влияло. Неужели тот так и не понял, какой он трус?

– Для начала еще раз продезинфицируй мне руки, а затем себе. И держи телефон рядом, нам понадобится гугл.

Это было бы смешно, если бы не было так грустно. День получения диплома представлялся Мину совсем иначе. Теперь же вряд ли удастся его забыть, даже если очень захочется.

В итоге Лайт вернулся на прежнее место, а он пробрался внутрь с другой стороны машины. Но большой живот, за который держалась девушка, закрывал обзор.

– Я не хочу здесь рожать, – плакала незнакомка.

– Поверь, я тоже этого не хочу.