Координатор

Присев на соседнюю кровать, она пошарила по карманам его пиджака. Тщательно изучила паспорт, потом опустошила бумажник. Датские кроны она объединила с пачкой собственных купюр и положила все это в свою косметичку. Некоторое время она разглядывала фотографию рыжеволосой девушки.

— Меня мало волнуют твои вкусы, Майкл. Лет через десять эта малышка растолстеет. Но это уже не твоя проблема, верно?

Она вернула бумажник на место и сложила его пальто в чемодан Кристофера. Сняла свою одежду и бросила ее на кровать. Ее кожа была белой, как молоко; похоже, ей ни разу в жизни не приходилось загорать. Теперь, когда она стояла обнаженной, ее красоту еще больше подчеркивала симметрия груди, талии и бедер. Уайлд подумал, что, наверно, пластический хирург не смог создать лица, соответствующего уму клиентки, и попытался возместить это совершенной формой тела. В ее груди не было даже намека на обвислость, легкая выпуклость живота говорила о подтянутых и крепких мышцах, бедра напоминали живой фарфор, и только едва заметная напряженность мускулов разрушала эту иллюзию. Однако вела она себя вполне по-человечески. Глядя, как она рассматривает себя в зеркало, он подумал, что Нарцисс мог бы у нее кое-чему поучиться. Она вернулась к его кровати и вынула сигарету у него изо рта.

— Позже сможешь выкурить еще одну.

Она надела на голову прозрачную шапочку и вошла в ванную. Раздвижную дверь она оставила открытой и не стала задергивать шторки. Ее голова оставалась ни виду, и каждые несколько секунд она бросала на него внимательный взгляд. Уайлд смотрел на плывущий потолок и думал о своем положении. Постоянное вращение комнаты прекратилось, но он уже не чувствовал, что лежит на кровати: ему казалось, что он парит в нескольких футах над землей, в животе у него было легко, и тянуло к рвоте. Его глаза налились тяжестью, но Уайлд твердо решил не спать. Кипевшая в нем ярость не должна была угаснуть. Он ее недооценил. Он вообще не думал о ней как о возможном противнике. Его перехитрила бесполая ведьма, у которой даже красота была чужая и которая — это он понял только сейчас — много раз говорила ему о том, что презирает мужчин и безразлична к жизни.

Он винил во всем прошлый октябрь, долгие месяцы безделья, легкость, с которой ему удалось убрать человека с «Зимородка», начальство, пославшее его к Гуннару Моелю, и всю эту самоубийственную поездку с непрерывной чередой смертей. К этому еще можно было прибавить удивление, которое он испытал, увидев Кайзерита, его догадку о том, что Мокка знал о присутствии Кайзерита у Гуннара, и тщетные попытки понять, что задумал этот тощий ублюдок. Чем больше он размышлял, тем больше убеждался в том, что все шансы были против него. Ему не стоило рассчитывать на то, что Ингер Морган-Браун допустит какую-нибудь оплошность.

Дверь в номер открылась. Ингер в этот момент погрузилась в ванну, ее голова исчезла, и вместо нее появилась нога, которую она густо намыливала пеной. Уайлд увидел, как в гостиную вошла горничная и поставила поднос на стол. Она была средних лет, полная, невысокого роста, с седеющими волосами и усталым выражением лица. Вид у нее был разумный. Она выпрямилась и посмотрела на дверь спальни. На ее лице появилась улыбка.

— Доброе утро, сэр, — сказала она по-английски. — Я поставила завтрак на стол, хорошо?

Уайлд вдохнул в легкие как можно больше воздуха и попытался шевельнуться. Потом он собрал в комок всю волю и перекатился на край кровати.

Горничная нахмурилась:

— Мистер Морган-Браун? С вами что-то не так?

— Помогите мне, — прошептал Уайлд.

Его слова прошелестели как вода, стекающая по водостоку. Он сделал еще одно мучительное усилие и рванулся вперед. Кровать куда-то исчезла, а пол начал подниматься ему навстречу, как кабинка лифта. Удар получился тяжелым. Горничная вскрикнула.

— Господи, он упал с кровати! — Ингер выбежала из ванной, волоча за собой длинный шлейф пенистой воды. — Помогите мне, что же вы стоите!

— Он пытался мне что-то сказать, — объяснила горничная. — Но я не поняла что.

— Просто у него очередной приступ. Идите сюда. — Ингер перевернула Уайлда на спину. — О мой милый, ты ушиб себе лицо. Тебе не следует так вертеться. Пожалуйста, возьмите его за ноги.

Она подхватила Уайлда под мышки. Вода капала ему на лицо. Обе женщины с трудом подняли его обратно на кровать.

— Положите его в середину, — сказала Ингер. — Так он не сможет скатиться. Он стал очень беспокойным. Всю прошлую ночь ему слышались какие-то голоса.

— Ну, нет, — сказала горничная. — Это невозможно. Вы одни на всем этаже.

Она засмеялась:

— Если не считать той пары, у которой медовый месяц. Но они не причиняют вам много беспокойства, верно?

Ингер принесла из ванной полотенце и обернула его вокруг талии.

— Ах, не напоминайте мне о моем собственном медовом месяце, — сказала она с горечью. — Тогда мой муж был еще нормальным человеком.

— Это ужасно, — сказала горничная. — Просто ужасно. У нас в гостинице все говорят — бедная миссис Морган-Браун, как ей, должно быть, трудно. И вас тоже все очень жалеют, сэр.