Копарь. Старое заклятие.

Назавтра Павлик, оставив за себя капитана, вместе с Сотниковым и десятком улан отбыл в Вильно к генерал-губернатору, захватив с собой найденное скифское сокровище. Муравьёв был занят на совещании с представителями Его Величества Императора Всероссийского и смог принять лишь ближе к вечеру. А увидев привезённое уланами добро, обомлел и начал расспрашивать подробности данного предприятия. Павел, весьма довольный собой, подробно описал всё произошедшее, лишь умолчав о встрече со скифским царём. А то мало ли что может подумать вышестоящее руководство об уме и рассудке подчинённого. Лишь кратко сказав, что когда был в беспамятстве между жизнью и смертью, привиделся ему старый воин, назвавшийся Араксаем, царём скифов. Вроде как обозначив чьё это богатство. Муравьёв, немало восхитившись сему делу и не откладывая его на утро, послал двух вестовых доложить о столь славной находке. Одного в Петербургскую академию наук, а другого — лично Государю Императору.

Пашка, как обычный обыватель XXI века, был немало поражён размахом деятельности Муравьёва и его умением мыслить и руководить столь глобально. Пришлось засидеться у правителя Литвы до утра, вместе с ним заново осматривая все экземпляры находок. После того, как всё найденное тщательно упаковали и опечатали личной серебряной печатью губернатора, Староглядов, верный своему обещанию, попросил Муравьёва проследить, чтобы на выставке экспонатов было указана следующая надпись: «Сии вещи принадлежали могущественному царю скифов Араксаю, сыну царя Агаэта, победителю грозных киммерийцев». Генерал-губернатор, кстати, весьма начитанный и сведущий в исторических делах, пообещал так и сделать. Покемарить пару часов Муравьёв любезно предложил в своём флигеле, а на утро, Пашка не выспавшийся, но довольный успешно реализованным делом, отбыл в полк.

Безсон, отдохнувший и посвежевший, планировал переход в своё изначальное измерение, откуда, непосредственно, прибыл. С минуты на минуту должна была открыться новая информация по следующему звену цепочки, которому передали золотые монеты. Он был почти уверен, что им окажется жена этого вора. Сие было логично. Кому ещё передать деньги как не супруге, хранительницы домашнего очага у людей. Значит, следующей жертвой будет она. Кажется, Марина. Демон довольно ухмыльнулся, откинувшись назад. Но без официального подтверждения трогать её было незачем. Всё должно быть исполнено точно по давно заведённым правилам. Странно, что информация почему-то запаздывала. Обычно такого не случалось. Списав задержку на разницу в измерениях, кладовик прикрыл глаза и погрузился в своего рода демонскую медитацию.

Вечерело. Пересвет, сидя за столом, накрапывал наброски ко второй монографии. Время тянулось медленно и вязко. Мысль не шла, все думы были о монете. Когда она, наконец, соизволит показать Староглядова. Времени прошло уже порядочно с момента его переброски. «Как он там себя чувствует, в XIX веке? Вообще, живой ли или Безсон уже сумел до него добраться?» Усилием воли он снова заставил себя думать о работе. Налил стакан чая, чтобы хоть как-то сосредоточиться. Но чаепитие навеяло философское настроение. Выключив свет, молодой учёный вышел на лоджию подышать свежим воздухом и проветрить голову. Сел на маленький диванчик-канапе, задумался. Сквозь свои мысли не сразу обратил внимание на неестественный серебристый свет в комнате. С трудом сообразил, что это, наконец, заработала монета, и мгновенно ворвался в зал. Действительно, загадочный артефакт снова излучал свечение и шёл рябью. Александр весь внутренне напрягся и обратился во внимание.

В полутёмной, едва освещённой двумя свечами избе Павлуха готовился ко сну. Поправил постель, взбил подушку. Невольно прислушался. В своей половине дома негромко похрапывал утомившийся за день Орешкин. Павел тягостно вздохнул и загрустил о своём. Если днём он чувствовал себя относительно бодро и даже целеустремлённо, то вечерами на него накатывала вселенская грусть и ностальгия по дому. Тому, что остался в XXI веке.

Хоть здешняя жизнь была интересной и выбивалась из обычного жизненного цикла парня, периодически подкидывая новые задачи и различные варианты их решения, но та, прежняя спокойная и понятная на этом фоне обстановка, неумолимо затягивала назад, заставляя снова и снова ностальгировать о родных, друзьях, любимом хобби и даже не всегда устраивающей работе. Павлик затушил свечи и лёг на топчан. В окно ярко светила полная луна, освещая своей бледностью спартанскую обстановку в комнате. «А если это, не дай Бог, навсегда и он отсюда уже не выберется?» — в очередной раз кольнула неприятная, угнетающая мысль. Павлуха поморщился и попытался отогнать её. «Нет, он по-любому свинтит из этого времени. Только, похоже, там Пересвет не шевелится или не может пока что-то сделать, значит, хочешь не хочешь, а придётся как-то самому приложить усилия по разгадке перехода в своё время. Понять, отчего не сработал обратный механизм и что он сделал не так. Ответ будет, скорее всего, в этом. Нужно только хорошенько подумать.