Копарь. Старое заклятие.

Следующая картина, которая отложилась в умирающем мозге, это полёт по широкой, светлой трубе вверх, постепенно наращивая скорость. Впереди замаячил знакомый силуэт. «Вовка», — понял Павлик. Он чуть прибавил ходу и нагнал товарища. Поравнявшись с ним, промолвил: «Прости меня, Владимир. Это всё из-за меня». Вован лишь улыбнулся в ответ в своей обычной манере. Их тела наполняло блаженное, никогда ранее не испытанное чувство, сродни наркотику, только в тысячу раз мощнее.

____________________________________________________________

[1]Серебряные советские пятьдесят копеек 1924 — 1927 годов.

[2]Древнятина — здесь предметы, имевшие хождение в период до монгольского нашествия на Россию (копарьский сленг).

[3]Домонгол — предметы, имевшие хождение в период до монгольского нашествия на Россию (копарьский сленг).

[4] Лунница — бронзовое, серебряное, реже золотое украшение в виде полумесяца.

[5]Устаревшее, здесь — злодеи, забияки.

[6]Князь Игорь — сын Рюрика (878 — 945), киевский князь, муж княгини Ольги, отец Святослава. Погиб в землях древлян, собирая с них дань.

Глава 18

Проснулся Пашка весь в поту от мелодии будильника. Мочевой пузырь испытывал жуткий дискомфорт от желания немедленно опорожниться. Павел вскочил и уселся на диване, никак толком не понимая, где он находится. В этом своём мире или уже на небесах. Последние ощущения полёта по трубе вместе с Вовкой были настолько сильны, что Павлуха даже усомнился в своей нынешней реальности. Отчаянно мотая головой по сторонам и ловя воздух, как рыба ртом большими глотками, он заметался по комнате, вспоминая процесс казни разрывания деревьями. Дикий ужас снова обуял его сознание. «Так наяву это было или во сне?» — силился понять он. Но вокруг находилось всё родное, своё, земное. Рядом, на широком диване, свернувшись калачиком, спала жена. В углу на тумбочке стоял телевизор, на потолке висела подаренная сестрой люстра. А за окном привычно начинался новый день. Павлуха шумно выдохнул и опять присел на диван. Он дома, всё нормально. А это был просто сон, наконец, осознал он. Но настолько реальный, что можно было повредиться в уме.

Следующая мысль пришла сама собой. «Туалет, мать его. Надо быстрее бежать в туалет, пока не обоссался», — понял Павлуха и стремительно рванул в уборную. Мысли окончательно пришли в порядок. Всё приснилось, и надо скорее собираться на коп. «А надо ли?» — вдруг тут же усомнился Пашка. «А что если это знак, что не нужно туда ехать?» Он задумался. «Пророческих снов он, откровенно говоря, ещё не видел в своей жизни. Если не считать случай со странной монетой. Но там совсем другое. Так что, почему этот вдруг должен стать непременно пророческим? Просто перегруженный разными мистическими событиями мозг выдал такую весёлую картинку. Да и что скажет Вован, если я вдруг сейчас, ни с того, ни с сего, откажусь от договорённости. Он уже, небось, собрался и ждёт его. Так, ну это всё на хер! Был необычно реальный сон и всё тут. Нечего обращать внимание на разную ерунду». И Павлик, прочитав про себя молитву «Живые помощи», начал собираться к отъезду.

К Вовке он, как и предполагал, опоздал. Тот давно ходил по своему двору, меряя только одному ему известное расстояние шагами.

— Ну ты чё, блин? — накинулся он на товарища. — Я тут уже озяб тебя дожидаться.

— Проспал, — философски ответил Павлуха, решив не посвящать друга в тонкости своего сновидения.

Владимир что-то ещё недовольно пробубнил сквозь зубы и закинул свои пожитки в машину.

На улице совсем рассвело, и дорога пошла веселее. Вовка не кемарил в этот раз, а оживлённо рассказывал различные истории из своей жизни. Пашка, слушая его и периодически поддерживая беседу, совсем отвлёкся от своих дум и переживаний. Разговор плавно перетёк на поиски по новой распашке, и друзья сошлись на том, что если там никто не успел побывать, то находки должны порадовать. Поле, ещё издали, привлекло их своей ровной чернотой.

— Ништяк! — обрадовался Володя. — Сегодня мы первые на этом празднике жизни.

— Ага, — радостно поддакнул Павлик.

Пошли обычные приготовления к копу и традиционное чаепитие перед разведкой местности. Вовка, надев наушники, первым ступил на поле. Пашка только-только собрал прибор, как товарищ окликнул его у кромки пашни, радостно вскидывая руку с артефактом. Павлуха неторопливо подошёл.

— Браслет, — протянул Владимир ему свою находку.

Павлика как током ударило. Он взял артефакт в руки и понял, что уже видел этот старинный женский аксессуар в своём сне. Даже рисунок по всей длине браслета в точности совпадал. Павел так и завис с находкой в руках.

— Ну, как тебе? — спросил довольный Володя.

— Нормально, — только и сумел вымолвить Пашка. "Дежавю«,[1] — вспомнил он медицинский термин, точно объясняющий произошедшую с ним ситуацию «Неужели не просто сон?» — в тоске подумал он, возвращая находку другу. «Да ну на фиг, просто совпадение», — мотнул он головой. «Эко меня разобрало». И пошёл за своим прибором.