Копье и Лавр

Рука и сердце Аристы думали быстрее, чем разум. Слова прощания, сказанные изменницей, разожгли в груди ярость. Нет уж, ты не уйдешь после того, что сделала!

Рука с мечом замахнулась, готовая нанести удар вероломной подруге.

Чёрный порошок высыпался под ноги принцессе Хеменид. Багровое пламя вырвалось из мостовой и охватило тело Тамриз. На Аристу дохнуло жаром, полыхнула алая вспышка. Клинок гладия прошел через пламя и разметал по камням багровые искры.

Но было поздно. Ее возлюбленный недруг исчезла.

Ариста осталась одна на пустой улице. На море грохотало сражение.

***

За воротами Стратегикона стояли растерянные, испуганные воспитанницы. Они ждали вестей, выстроившись в шеренгу, в боевом облачении для сорванного экзамена.

Ариста вышла из тени ворот и подняла руку, требуя внимания. Хор голосов тут же накрыл ее.

— Проклятая Гракх! Что там творится?

— Пусть объяснит!

— Где капитан? Она уплыла сражаться?

— Каков приказ, что мы должны делать?

Так не пойдет. Ей не перекричать два десятка испуганных девиц.

Ариста огляделась и что есть силы ударила мечом в медный гонг, который так часто созывал их к новым занятиям. Сейчас, среди пожарищ и шума снаружи, знакомый звон прозвучал мрачным, неумолимым гулом.

Девушки умолкли. Во дворе настала тишина.

— Капитан ранена! — Ариста надеялась, что голос ее звучит твердо. — Не знаю, жива ли она еще. Многие наставницы погибли или остались у лекарей. Остальные уплыли сражаться, но наш флот почти разгромлен. Мне не передали для вас никаких приказов.

Повисшее во дворе молчание говорило о страхе и отчаянии больше, чем тысяча криков.

— Сто зе нам делать? — жалобно спросила Ифина.

Ариста сделала глубокий вдох.

— Прямо сейчас у города не осталось Фаланги для защиты. Его единственная Фаланга — мы. Вы, сестры, спрашиваете меня, что делать? Хорошо. Вот мой ответ: мы должны атаковать флагман Хеменидов, взять в плен их вожака и заставить их отступить.

Недолгую паузу разорвал нервный, гнусавый смешок Ниобии.

— Что за бредни несет эта проклятая? Нам биться с Хеменидами? Мы даже не сдали экзамен!

Искры страха и злости упали на подходящую почву. Двор заполнился криками.

— Хочешь, чтобы нас перебили, Гракх?!

— Атаковать без командира, как же!

— Найдите наставницу, что слушать эту безумную!

Ариста в отчаянии огляделась. Во всем Стратегиконе нет никого, кто поддержал бы ее. О чем она думала? Она не командир, она проклятая Гракх! Кто за ней пойдет?

Что-то острое с оглушительным свистом пролетело мимо Аристы. В камни двора, прямо под ноги Ниобии, вонзился окровавленный гладий. Ниобия взвизгнула и отскочила.

Окаста, дочь Ио, выступила из тени ворот. Волосы все еще в крови, доспех в царапинах и вмятинах. Но походка Окасты была тверда как всегда, а в глазах горели неукротимая воля и ярость.

Подле нее шла Тигона; лицо девушки было по-прежнему бледным, но взгляд прояснился, а с губ и век спала синева.

— Ах вы приблуды! — рык Окасты заглушил даже шум паники в городе и дальний рокот морского сражения. — Галдите, как обосравшиеся галки, пока наш город на краю гибели!

Ариста невольно отошла на пару шагов. Гнев Окасты был как молния: даже если она не метит именно в тебя, лучше не стоять у нее на пути.

— Гракх, да заблюют псы могилу ее отца, здесь единственный стоящий гражданин! Верно она сказала: мы последняя надежда Орифии! Мы должны выйти в море и схватиться с безбожниками не на жизнь, а на смерть! Кому-то тут нужен командир? Я вам командир! — заорала Окаста так, что у Аристы зазвенело в ушах. — Я и проклятая Гракх! Слушайте сюда: сейчас мы выйдем из этих ворот и отправимся на смерть, как подобает женщинам! Тем, кто пойдет за нами, я обещаю: каждую из вас ждет в аду пир до отвала и такой мужик, какого вы и не видывали! А те, кто хотят отсидеться, пусть умирают в позоре и на том свете отправляются прямиком в ямы с дерьмом!

Одним движением Окаста выдернула меч из каменных плит, бросила его в ножны и встала рядом с Аристой.

— Но… на цем нам выйти в море? — осторожно спросила Ифина. — Ни одной триремы в гавани не осталось.

И тут, как это порой бывает, идея вспыхнула в уме Аристы так ясно и так стремительно, что это даже пугало. Так нежданно легко ложится строчка в поэму или песню.

— Триремы нам и не нужны. Чтобы подобраться к флагману, сгодится и что поменьше.

***

— Ни за что! — сказал, как отрезал, старый Солон.

Пятеро упрямых седых рыбаков стояли на пристани против двух десятков девушек в старых доспехах. Пять небольших парусных лодочек стояли за ними на якоре: сердце их жизни и промысла.

— Солон, не дури, мы же для города просим, — заметила Ариста.

— Для блажи своей вы просите! Куда вам, да на таких лодках воевать! Сами погибнете, и лодки наши потопите!

— Верно говорит, — буркнул один из рыбаков.

— Да уж, пусть воюют те, кто умеют.

— Те, кто умеют, скоро закончатся! — в сердцах закричала Окаста. — Да граждане ли вы?

— Граждане, граждане, не хуже тебя! — закаркал сердито Солон. — А своей лодки не дам, а Гракх в руки тем более! Хватит ей мои лодки топить!

Ариста вздохнула. Ей честно не хотелось делать то, что она собиралась сделать прямо сейчас.