Копье Нептуна. Арабская весна. Первая и вторая книги (СИ)

В офицерском гальюне выбили стекло, там не было сигнализации. Один за другим, они вылезли через разбитое окно, побежали к машинному парку. Там, готовые к бою, стояли стальные исполины светло-песочного цвета. М-1А2 Абрамс, самые мощные танки египетской армии. Эти танки были самого последнего заказа, их собрали из поступающих из США комплектов в десятом, как раз до того, как все это началось. Каждый из офицеров — знал, какой танк в каком состоянии находится, какие нужно взять, какие вывести из строя, чтобы ими не могли воспользоваться исламисты. Они были профессионалами, отучившимся в академиях США — а эти были бородатыми обезьянами, которые и водить то нормально танк не могут, не говоря о том, чтобы отремонтировать его.

Танковый мехпарк построили еще при русских. Для более массивных и крупных Абрамсов — часть столбов, поддерживающих крышу, снесли и теперь каждый танк — стоял на месте, предназначенном для двух русских танков. Было тихо. Где-то вдалеке — зарождалась заря…

— Что будем делать? — негромко спросил полковник, когда они оказались у танков.

Командование перешло к майору Фахрибу, который был командиром танковой группы и был среди них лучшим танкистом и лучшим специалистом по тактике применения танков. Майор долго не раздумывал.

— Выкатываем вот этот танк. Перекрываем проход, пушку — в сторону штаба. Никто не проникнет сюда без нашего ведения. Захи, ты — займи позицию вон там…

— Что вы здесь делаете?

Офицеры резко повернулись — один из ракибов, ракиб Хали стоял в тени громадной, в полтора его роста машины и смотрел на них. Офицеры знали, что он был одним из наиболее активных сторонников новой власти, принял ее сразу и без колебаний.

— Что ты здесь делаешь, Хали? — строго спросил полковник.

— Мулла…

Ракиб изогнулся, как будто его ударило в спину не меньше чем тысячей вольт. Выронив автомат и цепляясь ослабевшими руками за броню начал падать…

— Хорошо сделано — похвалил Фахриб.

Полковник выругался.

— Вы так ничего и не поняли, шакальи дети! От них, от нижних чинов — зависит то, удастся ли нам свергнуть власть мракобесов и тварей, продавшихся саудитам. Спрячьте тело, да побыстрее. И больше, чтобы такого не было без моего приказа. Джаннат, иди к штабу. Как увидишь кого из тех, кому можно доверять, отправляй их сюда. Только не привлекай к себе внимания.

— Слушаюсь.

— Гамаль, ты тоже иди. Ты знаешь, что делать.

— Слушаюсь.

— Солдаты! Братья мои!

Толпа, стоявшая перед танком, волновалась. Это были не солдаты, солдаты выполняют приказы — именно толпа. Толпа, которой сегодня предстояло сделать выбор.

— Продажные политиканы в Каире продали нашу страну и продались сами! И кому они продались! Саудитам, которые еще несколько десятилетий назад не знали, что такое обувь и трахали своих верблюдов, когда их обуревала похоть! Катарцам, эмир которых столь жирен, что его задница не влезает ни в одно кресло! Вы же — потомки фараонов, ваши прадеды владели этим сбродом, как рабами!

Толпа согласно заворчала. Националистическое начало в Египте — было не менее сильно, чем религиозное, национализм пестовался всеми правительствами начиная с Насера, именно под националистическими лозунгами Египет освободился от колониальной зависимости, в истории Египта были победы над английской и французской армиями. Исламисты же пока ничего не дали, кроме трескучих лозунгов.

— Каждый раз, когда наш новый президент не знает, как ему почесать задницу — он звонит в Эр-Рияд! Он распугал всех туристов, своими дикостями, а теперь как только не хватает денег — он опять звонит в Эр-Рияд. Скажите, братья — неужели, вы думаете, что эти деньги дают вам просто так? Как вы думаете, кому придется их отдавать!

Толпа опять согласно заворчала. Конечно же, только дурак будет думать, что деньги кто-то дает просто так.

— Что нам обещали? Нам обещали справедливость! Где она? Где — справедливость? Что пишут в газетах про новых депутатов — они воруют хуже старых!

И снова — в точку. Истории со взяточничеством — всплывали намного чаще, чем при Мубараке. И не потому, что при Мубараке меньше воровали, наоборот — воровали больше, потому что было что воровать. Все дело было в том, что при Мубараке про воровство писать было нельзя. А при новой власти — обвинения в воровстве считались одними из наиболее распространенных, чаще звучали только обвинения в отступлении от норм шариата. Каждая из исламистских партий, от Братьев-мусульман, до самой крохотной, сектантской — считали, что только они являются носителями истинного и подлинного ислама, а все остальные — в лучшем случае заблудшие. Все это — не способствовало доверию к власти, особенно среди этих, темных и бесхитростных людей, которые могут прочитать газету — но не могут сообразить, что там большей частью написано вранье.

— Как офицер доблестной египетской армии, покрывшей себя славой на поле брани — я приказываю вам выступать! Возьмите свою судьбу…