Копье Судьбы

А как же немец? Если все это связано с Гансом, то подниматься в его номер – 546-й, как пометил на листке Седов, словно чувствующий, что цифры могут вылететь из головы, – опасно.

Но если Вассерману требуется помощь?

Ругая себя всеми известными нецензурными словами, Лика подошла к лифту.

Он не вызывался!

Напрасно Вронская жала на кнопку вызова.

Однако электричество не пропадало: панель над лифтом высвечивала цифру 5.

На лестнице было так же безлюдно, как и в холле.

«Если дверь в коридор открывается карточкой-ключом, я смогу со спокойной совестью отсюда смотаться. Конечно же, она закрыта, в большинстве гостиниц именно так, – приободряла себя Лика, пешком поднимаясь на пятый этаж. – Ну, Седов, вот вредина, удружил так удружил…»

Горничная, пылесосившая ковер, показалась Лике самым родным человеком на свете.

Какие-то секунды Вронская пристально изучала светлые кудряшки, стройную фигурку в коротком синем платье.

Девушка, к счастью, выглядела совершенно адекватно. И… по-земному, не мистически.

Лика, поздоровавшись, спросила:

– А что с лифтом? И почему на рецепции и в баре никого нет?

– Вы же видите, – девушка кивнула на окно, за которым то и дело проносились вороны, – что творится. Конкуренты бесятся.

– Конкуренты?

Горничная кивнула:

– Да, тут рядом гостинцу построили. А клиентов нет. Вечно нам пакостят, то статью в газете паскудную закажут, то тараканов в наши номера запустят. Теперь вот вообще обнаглели, ворон натравили. Думаю, все сотрудники переполошились, кто в МЧС звонит, кто в милицию. Девочка с четвертого этажа говорила, что вроде и совещание специальное скоро будет. Это же не птицы, звери! Они натурально кусаются. Ого, и у вас вон рука в крови. Вороны?

– Они. Девушка, а вы не могли бы пройти со мной в номер 546? Там остановился гражданин Германии Ганс Вассерман. Он не отвечает на звонки, и я беспокоюсь.

– Так он в душе, наверное. Я там и не убирала еще. Кажется, вода шумела в ванной. Я и подумала, ну чего я со своим пылесосом полезу, пусть человек соберется, по делам уйдет.

– Пойдемте. Пожалуйста. У вас ведь есть ключ.

– Ну не знаю. – Горничная наморщила лоб. – В номер к гостю врываться как-то невежливо… А что, если он еще и не один там? Некоторые, знаете, и днем девушку в гости приглашают, вы понимаете?

– Я вас очень прошу. – Лика открыла сумочку, запустила внутрь левую, не травмированную руку в надежде выудить хоть какой-нибудь документ. – Вот, смотрите, я – журналист. У Ганса были проблемы, и очень серьезные. А если ему плохо, а мы тут с вами болтаем, время теряем…

То, что Гансу, мягко говоря, нехорошо, стало понятно, едва горничная щелкнула карточкой.

Лика распахнула номер и закусила губу – пространство возле двери, обои – все было забрызгано кровью.

Она перевела взгляд вперед, и…

На полу, между столом и кроватью, лежали два тела – мужское и женское. Костюм, в котором была женщина, выделялся на залитом кровью ковровом покрытии ярким белым пятном. Лицо женщины тоже было окровавлено.

– Ну чего там? – поинтересовалась горничная, просовывая голову в дверь. – Ой, мама родная…

Вытолкнув девушку в коридор, Лика захлопнула дверь и закричала:

– «Скорую» и милицию! Быстрее, шевелись! У тебя есть с собой мобильник? Он работает? Давай, соображай скорее!

* * *

Эта детская площадка с красными пластиковыми скамейками, дурацкими зелеными качелями и откровенно хлипкой горкой здесь, в арбатском дворике, выглядела жалко.

Современная, она явно не сочеталась со старинными серыми домами переулка. К тому же ее, крохотную, просто символическую, окружили автомобили, вырывшие колесами траншею на месте газончика, уткнувшиеся дорогими бамперами в песочницу.

Но, видимо, детей железные кони мегаполисных джунглей совершенно не смущали. А даже радовали.

– Не надо бить лопаткой бибику, – говорила едва стоявшему на ногах карапузу симпатичная светловолосая женщина. – Антоша, ты уже большой мальчик, отойди от бибики. Отойди, или сейчас дядя выйдет и украдет тебя!

Карапуз, впечатлившись малопривлекательными перспективами, милостиво доковылял до песочницы, шлепнулся на попу. Собрался разреветься, но передумал – рядом приземлился большой черный жук. По жуку тоже можно молотить лопаткой…

– Смотрите, – женщина повернулась к сидящему на соседней скамейке Егору, – а теперь возле гостиницы нет птиц. Вы видели ворон? Их было так много! Прямо мороз по коже.

Егор Иванов отрицательно покачал головой. Сил вымолвить хотя бы слово у него не было. Ворон он действительно никаких не видел.

Лучше бы вообще ничего не видеть, не слышать, не чувствовать. И не делать, не планировать.

Забыть.

Забыть!!!

А еще – как можно было раньше так заблуждаться! Хотеть оставить эту адскую вещь себе! – надо поскорее избавиться от металлического острого предмета в кармане ветровки немца…

– Антон, пойдем домой. – Женщина вдруг живо сгребла карапуза в охапку. Несмотря на вопли, запихнула ребенка в коляску и, косо глянув на Егора, заторопилась прочь.

Он посмотрел на куртку, джинсы, рубашку.