Копье судьбы

- Выпейте. По пять капель в бокал. - Манлам передал небольшой пузырек с прозрачной жидкостью. - Только так, чтобы никто не видел.

- Что это?

- Противоядие. Анардем предупреждал меня, что при дворах иногда пользуются подобными методами устранения неугодных.

- Неплохая перспективка быть отравленным добрым хозяином Лаварна.

- Я не говорил, что вас собираются отравить. На всякий случай. Заодно и не очень опьянеете.

- Вот тебе на! Пирушка называется. Ни напиться, ни отравиться, имей после этого придворных магов. Стану императором, прикажу всех колдунов извести.

- Винсент, надоел уже. И говори потише, на тебя обращают внимание.

Элен о чем-то оживленно беседовала с Дио. Час назад у нее произошел разговор с Файром. Добродушный великан нашел купца и скупил самые дорогие вещи. Причем не торгуясь. С этими подарками техник вернулся в замок к Элен. В это время девушка была у Дио, что Юнгу не очень понравилось. Он вызвал Элен и, нагрузив всевозможными браслетами, колье и диадемами, попытался объяснить, какие чувства испытывает к девушке. Элен внимательно выслушала Файра и предложила остаться друзьями.

- Понимаю. С Дио мне не тягаться. Франт, красавчик, аристократ, наконец.

- Как ты можешь? Он твой друг! Вы вместе росли. Тогда ты не знал, что Дио из знатной семьи. Чем он от вас отличался?

Файр задумался.

- Ты права, ничем. Такой же оборванец, как и все.

- Я выбрала Дио не из-за его происхождения. Ты хороший, Файр, очень добрый и еще найдешь достойную спутницу жизни. Мы с Дио решили пожениться, сообщаю тебе первому, только ребятам- пока не говори.

- Вот это новость! Поздравляю!

- Спасибо. - Элен поднялась на цыпочки и поцеловала Юнга в заросшую щетиной щеку.

- Ты не возражаешь, если я буду считать тебя своей сестрой?

- С радостью! Я всегда мечтала о таком брате.

- Прими эти подарки. Мне будет приятно, если ты выберешь что-то подходящее для сегодняшнего вечера.

В зале раздались переливистые звуки труб и звон бубнов. Толпа скоморохов, облаченных в яркие разноцветные одежды, выбежала на площадку между столами. Акробаты составляли пирамиды, выписывали в воздухе невероятные пируэты, стараясь развеселить и завести гостей. Граф Лаварн поднял руку, зал затих. На площадку вышли двое. Они были раздеты по пояс. Обтягивающие трико и широкие кожаные ремни придавали атлетам воинственный вид. Один из них, поигрывая мышцами, приблизился к мажордому и что-то сказал на ухо.

- Достопочтенные господа! Сабервиль, наш придворный борец, вызывает любого из присутствующих на поединок. Хозяин Лаварна установил приз победителю! Десять золотых!

Зал зашумел. Десять золотых даже для рыцарей немалые деньги. Но сразиться с великаном желающих не было. Граф еще раз окинул взглядом рассевшихся за столами гостей и хотел дать сигнал на продолжение представления.

- Я принимаю вызов! - Файр поднялся со своего места.

- Куда! Сиди спокойно! - Винсент дернул Юнга за штанину. Но было поздно. Мажордом жестом пригласил Файра на площадку.

- Как ваше имя?

- Файр Юнг.

- Вы из свиты графа ас Шама?

- Да.

- Доблестный рыцарь Файр Юнг из графства ас Шам против Сабервиля!

Техник сбросил верхнюю одежду, обнажив мощный торс. Второй борец снял с себя пояс и подал Файру.

- Приготовьтесь, господа! Начали!

Атлет не уступал Юнгу ни в росте, ни в силе. Великаны прижались друг к другу плечами, стараясь произвести удобный захват. Файр сбрасывал руки Сабервиля, пытающегося уцепиться за пояс. Борец был опытным, ему удалось обмануть Юнга ложным выпадом и пройти за спину технику. Он завел руки под мышки Файра и стал жать ладонями на шею сзади. Юнг оказался в невыгодной позиции. Мало того что его руки были подняты вверх, противник еще старался согнуть его. Собравшись с силами, Юнг рванулся в сторону. Сабервиль не удержал захват и отлетел к столу. Гости инстинктивно отклонились назад.

- Давай, Файр! Давай! - Винсент не мог усидеть на месте, наблюдая, как тяжело его товарищу. - Манлам, поколдуй немного!

- Не буду. Это честная схватка.

- А мог бы?

Непалец сделал в воздухе какой-то жест. Винс почувствовал, как его ноги подкосились, он присел на лавку. Язык во рту еле ворочался.

- Во гад!