Копи Царя Соломона. Сценарий романа

На тело падают несколько сухих листиков. Потом еще и еще…

Начинает дуть сильный ветер.

***

Абсолютная темнота. Потом – светлое пятно. Мы приближаемся к нему, пока белый слабый свет не сменяется ярким и желтым.

Крупно – лица Натальи и Лоринкова, как у шахтеров, чумазые, на лицах свет желтый. Они в пещере. Перед ними – куча золота.

Слитки, россыпи, монеты, зубы, броши… Крупно – несколько предметов по очереди… есть и камни….

Само собой, свет дает не золото, которое вовсе не ярко-желтое, как в мультфильмах. Светится фонарь, который Лоринков нашел в углу и зажег. Потом он его гасит, но, к удивлению парочки, в пещере все равно достаточно светло. Это потому, что она не полностью подземная, а с выходами на поверхность (в таких живут колонии летучих мышей).

– Сколько мы прошли… – говорит Наталья тихо.

– Километров девять… – говорит Лоринков.

– Ходы такие узкие… – говорит он.

– И вот, на тебе… – говорит он.

– Сколько же здесь… – говорит тихо Лоринков.

Общий план пещеры. Это очень большая шахта – в Молдавии такие есть, только в них добывали не уголь, а камень, – с белыми, как мы можем различить, стенами. Крупно – стена, на ней ракушка, это известняк. Пещера большая, вдали брезжит свет, но слабый, – очень высокая, похожа на сталактитовую. Все пространство на земле (полу?) сколько видно – покрыто предметами из золота и просто теми слитками, в которые успел переплавить золото Соломон. Слитки – в ящиках.

– Ну, сорока тонн тут точно не будет, – говорит Лоринков.

– Но тонн двадцать, да, – говорит он.

– Дурак он, этот твой Градинарь, – говорит он.

– Столько сокровищ в пещере прятать… – говорит он.

– Да на них спелеологи сраные эти чудом за 50 лет не наткнулись, – говорит он.

– Градинарь? – говорит Наталья удивленно

Глядят друг на друга недоуменно. Потом Наталья вспоминает.

– А, ну да, – говорит она.

Лоринков, принявший это за легкий шок и усталость, присаживается на корточки. Крупным планом – брошь с камнями. Очень крупно… Голова петуха. Тело жабы. Хвост змеи. Крылья летучей мыши…

– Что это? – говорит Лоринков (мы слышим голос, видим лишь брошь).

– Василиск, – говорит голос из-за наших спин.

– Это которой из пламени появляется всякий раз? – говорит Лоринков.

– Нет, пламя это Феникс, – говорит Наталья.

– А это что? – говорит Лоринков.

– Василиск, он взглядом убивает, – говорит Наталья.

– Ну тогда не смотрю, – говорит Лоринков с улыбкой, и приподымается, держа в руках брошь.

Встает, потягивается. Поворачивается. Крупно – рука, которая разжимается, и из нее на землю падает брошь.

В нескольких метрах – Наталья, в вытянутых руках пистолет.

Молча глядят друг на друга. Крупно – глаза девушки, глаза мужчины. Крупно – голова василиска.

Со стен и потолка пещеры срывается гигантское черное облако летучих мышей.

Затемнение.

***

Черное облако оседает, и мы видим, что в пещере значительно посветлело.

Наталья держит пистолет, руки у нее слегка дрожат, но не из-за волнения, а от усталости.

– Вот так так, – говорит Лоринков, потому что нужно же хоть что-то сказать в такой ситуации, разве нет.

– Какая же ты все-таки дура, – говорит он.

– Говорил мне отец, что любая баба – дура, а я, идиот, не верил, – говорит Лоринков.

– Твой отец был наверняка такой же антисемит и хам, как и ты, – говорит Наталья.

– Это еще почему? – говорит Лоринков.

– Разве мог другой человек вырастить такого, как ты?! – говорит Наталья.

Видно, что девушка пытается себя завести, говорит все это не всерьез. Она похожа на израильского представителя в ООН, который пытается найти обоснование очередной бомбежке Газы.

– Ты мля знаешь на кого сейчас похожа? – говорит Лоринков.

– На израильского представителя в ООН, который пытае..

– Ни слова больше! – кричит Наталья.

– Мне ОСТОХРЕНЕЛИ шуточки про евреев! – говорит она.

– Теперь ты похожа на израильского представителя в ООН еще больше, – говорит Лоринков.

– Заткнись! – взвизгивает Наталья и стреляет.

Она никогда не делала этого раньше, поэтому ее великолепная идея заставить Лоринкова замолчать, прострелив ему ступню, терпит полный крах. Пуля едва не попадает Лоринкову в лицо, она чертит по его щеке багровую полосу (никаких замедленных планов, просто лицо крупно. А потом – оно же с багровой полосой и кровью, которая потекла).

– Ай, – испуганно взвизгивает Наталья.

Первым ее порывом было – броситься в мужчине. Но она совладала с собой, ее ноздри раздуваются. Она похожа на тигра, который попробовал крови (в представлении людей, которые ни разу не видели ни тигра, ни крови, моем, например, – В. Л.).В глазах Натальи – их показывают крупным планом – ни тоски, ни любви, ни жалости, совсем как в фильме «Сволочи», откуда взят этот слоган, и, как и в фильме «Сволочи», в глазах Натальи нет ни капли здравого смысла. Мы видим лишь отражения летучих мышей, которые вылетают из пещеры вслед за основной стаей.

– Твою мать, – говорит ошарашенно Лоринков, которого чуть было не пристрелили.

– Руки вверх, – говорит Наталья.

Лоринков послушно поднимает руки.

– Отвернись, – говорит Наталья.