Копи царицы Савской

– Километров сто с гаком. До шоссейки брат тебя подбросит, а там на попутке доберешься.

– У меня денег нет... без денег возьмут?

– Отчего ж не взять? Легковые-то не тормози, а самосвал какой-нибудь или фура непременно подберут. Слышь, Гришаня, а может, ее на автобусе отправить? До автобуса Артамон доставит, а там...

– Сказано тебе, денег нет! – гаркнул тот, отхлебывая благоухающий зверобоем и душицей кипяток.

– Дак... дадим ей... одолжим. Она вернет.

Глория, привыкшая к беззаботной обеспеченной жизни, совершенно оторвалась от того повседневного бытия, которое протекало в таких вот маленьких селениях, заброшенных между лесов и полей. А ведь в этих забытых Богом уголках жили люди – женщины, мужчины... играли свадьбы, рожали детей, пекли пироги... радовались и плакали... любили, ревновали, страдали...

– Я на автобусе не поеду! – Она вспомнила Санту, его автомобиль во дворе и для вящей убедительности замотала головой. – Не поеду!

Автобус представлялся ей ненадежным из-за того, что был привязан к расписанию. Если великан бросится в погоню, он первым делом проверит ближайшие рейсовые автобусы. Какую-нибудь частную «Ниву» вычислить и проследить гораздо сложнее. А уж попутку... Катерина дала дельный совет.

– И правильно, – согласилась хозяйка. – Ты боишься кого?

– Боюсь...

Еще бы! Деревенские жители не дураки, соображают, что в исподнем и тапочках человек по лесу без нужды шастать не станет. Особливо такая красивая и культурная дамочка. Катерина потупилась и разломила пирог – пахнуло сдобой и сладким вишневым духом.

– Дикая вишня на повидло лучше идет, – сказала она, откусывая. – В ней соку меньше. Ты ешь, голуба... В Москву-то, чай, не скоро попадешь! А голод – плохой попутчик.

Глория боялась сказать лишнее слово. Кто знает, чем это может обернуться? В каждой избушке – свои игрушки. Спасибо Гришаня ее в лесу не бросил, взял на телегу, привез к себе домой. По дороге он больше молчал, не докучал ей вопросами. Погонял лошадь да оглядывался. Не свалилась бы! На куче дров ехать неудобно. Захочет – сама расскажет, что с ней приключилось. Не захочет – ее право. И без того ясно: в беду баба попала. В беде не разговоры нужны, а подмога. Кудлатый резво трусил рядом, оглашая лаем окрестности. То сороки его встревожат, то еще какая оказия.

«Убежала ты, видать, в чем была. Одеться даже не успела, – заметил возница. – Али выгнали?»

«Сама ушла...»

«Озябла небось?»

Глория сильно замерзла, нос покраснел, зуб на зуб не попадал от холода. Мужик отдал ей свою куртку, а сам остался в рубахе и шерстяной жилетке. Доехали быстро. Телега ныряла в колдобины, хлюпая жидкой грязью. Небо потемнело. Глория старалась не думать о том, что ее могут найти и водворить обратно в клетку. Главное – раздобыть телефон и дозвониться до Толика! О том, чтобы обратиться в милицию, она не помышляла. В таких захолустных местах служители закона зачастую оказываются заодно с преступниками... Деньги имеют здесь больший вес, чем все остальное.

«У вас телефон есть?» – спросила она в спину возницы.

«Был... мобильный. Мы с Катериной рыбаков заезжих на постой брали, так они нам эту штуковину оставили заместо денег. Только он накрылся давно! Не работает. Говорят, надо за его платить...»

Мысль о телефоне не давала Глории покоя.

«У вас большая деревня? Домов много?»

«Была большая... да вся вышла...»

Здесь все друг друга знали, и появление любого нового человека утаить сложно. Страх подгонял Глорию, заставлял торопиться с отъездом. Отдыхать она не будет...

– Об чем задумалась? – тронула ее за плечо Катерина. – Иди, ложись. Я тебе за занавеской постелила. Выспишься, а утром в дорогу.

Огромную горницу, освещенную старомодной люстрой, перегораживала ситцевая занавеска. Там пряталась от чужих глаз железная кровать с пружинным матрасом, с периной и пуховыми подушками. Глория преодолела искушение.

– Нет! – сказала она. – Мне спать нельзя. Мне ехать надо! Я вас очень прошу! Идемте к вашему брату! Я вам заплачу, и ему заплачу... потом, из Москвы. По адресу перешлю. Мой муж... В общем, у нас есть деньги, только...

Катерина вопросительно посмотрела на мужа. Тот степенно кивнул.

– Веди ее к Артамону. Пущай едет!

– Ну... если он самогону не нажрался...

К счастью, брат Катерины оказался трезвым как стеклышко. Он долго пялился на женщину, которую привела сестра. Городская фифа. Каким ветром ее занесло в Орехово? Потом крякнул и пошел заводить свою «Ниву».

– Мой вездеход! – похвастался он.

Машина видала виды, это Глория определила даже в сумраке.

– Че приспичило-то? – лениво осведомился шофер, когда Глория устроилась на заднем сиденье. – Вам, бабам, все вынь да положь немедля! До утра нельзя было обождать?

– Нельзя, – строго ответила за нее Катерина. – Ладно, езжайте... с Богом!

Артамон в отличие от сестриного мужа был запасливым и обзавелся сотовым телефоном. Купил в райцентре по дешевке, когда жену в больницу возил. Правда, связь в Орехове никакая – не позвонишь толком. Да и некуда.