Копия жены по контракту

– Рамиль, прошу, что я должна сделать, чтобы ты не убивал его?! – со слезами на глазах бросаюсь к нему, хватаюсь за рукав, тяну на себя.

Он легко отцепляет мою руку, оглядывая с ног до головы.

– Перестань истерить и унижаться. Я могу получить от тебя всё, что захочу, просто так, даже не надо угрожать или что-то обещать взамен. Рахимов тебя не касается. Ты никак не можешь на меня повлиять, я всё равно пойду к нему.

– С Ланой ты тоже так разговаривал, да? – сокрушенно вздохнув, кричу ему в спину. – Тоже взял себе строптивую, яркую девушку, покорил ее, а потом угнетал и мучил, пока не сбежала? С ней тоже так разговаривал, словно она пустое место?

– Что ты имеешь в виду?

Ну вот, я заинтересовала его, удержала, но что я действительно имела в виду?

– Марьяна, у меня мало времени, – поторапливает меня он, уже держась за ручку двери.

– Об этом и речь, Рамиль, – взмахиваю я рукой, борясь с той болью, что полосует изнутри острыми лезвиями бритвы. Как я устала от равнодушия людей! – Ты заставляешь чувствовать себя незначительной, подавляешь. С тобой трудно!

– А должно быть легко? – усмехается он, скаля зубы, поигрывает кастетом. – Не понимаю, чего ты хочешь добиться, Марьяна. Я ничего тебе не обещал.

– Для меня то, что происходит между нами, это нечто большее, – осмеливаюсь сказать правду. А вдруг поможет? – Ты – мой первый мужчина. Я не могу относиться к тебе равнодушно, не могу отдавать просто тело…

Он практически закатывает глаза с явным подтекстом: «Только этого мне не хватало».

– Тогда ты запуталась, девочка, – говорит не зло, но от этого мне не легче. – Сделала не ту ставку и не на того. Твое тело меня устраивает. А вот ты сама, то, что ты говоришь… – берет паузу, и я со страхом жду продолжения, но его не следует.

В дверь стучат, и я вздрагиваю, проклиная того, кто пришел.

Это Паук, он с перепуганным видом протискивается в помещение, держа в руках какую-то коробку. Простая черная коробка, вида которой я почему-то пугаюсь. Что там?

Мужчины переговариваются на своем языке, он звучит грубо, страшно.

Рамиль заглядывает в коробку и на миг замирает. Я не знаю, что там такого, но явно не подарок с пожеланием долгой жизни.

– Марьяна, иди к себе, – снова цедит сквозь зубы, а я упрямо подхожу ближе, но тут же кляну свое любопытство. Потому что на дне коробки я успеваю заметить то, отчего тошнота подкатывает к горлу.

Отрезанный женский палец с окровавленным концом.

Глава 22

Рамиль

От Марьяны нужно было избавляться. Я не думал, совсем не думал, что, составляя контракт на замену Ланы, огребу столько проблем. Девчонка – как маленький ручной щенок, который привязывается к хозяину, радуется любой маломальской ласке, следует за ним хвостом, глядя влажными преданными глазами.

Мы отвечаем за тех, кого приручили, это правда, но я не хотел привязываться к наивной девчонке, у которой в голове одни розовые мыльные пузыри. Не хотел впускать ее в свой мир, в свое сердце, куда она настойчиво пробиралась ужом. Зацепила. Въелась под кожу. Вцепилась намертво. Отодрать не могу.

Самое страшное – не хочу. Искушение сильное ее оставить рядом. Но в качестве кого? Она не согласится на роль случайной временной любовницы, которой пользуешься, а потом уходишь, забывая, молчаливо кивая в знак одобрения за оказанные услуги.

Захочет большего, статуса, роли в моей жизни. Прямо об этом заявляет, ставя меня, закостенелого, конченого циника, в тупик.

Вчерашняя девственница своими неумелыми ласками заводит похлеще крутых профессионалок. Так старательно сосала член, превозмогая боль и стеснение, что до сих в яйцах ломит, а в голове туман, темная мгла, опьяняющий дурман, лишающий жизнь четкости. А сейчас мне нужно сосредоточиться, поэтому прогоняю ее из мыслей.

Мне нужно принять решение. Много важных решений.

Рашид, сука паскудная, врал прямо в глаза, что не имеет ничего общего с похищением моей жены, но только он мог осмелиться преподнести мне такой кровавый подарок.

Марьяна, рыдая, уходит из бильярдной, а я отворачиваюсь от двери и иду к столу, упираясь в него руками и смотря прямо на коробку, изучая ее содержимое.

Не знаю, кому принадлежит этот палец, но практически не сомневаюсь, что его отрезали от руки Роксоланы. Я не переживаю за нее, лишь каплю, внутри бурлит дикая злость и ярость на того, кто посмел бросить мне вызов. Дразнится, гнида, хочет войны, старый лис. Неймется ему, не сидится на месте. Я ему устрою войну!

– Камал, кто принес коробку?! – рявкаю, сжимая пальцы вокруг кия, деревянная гладь причиняет такую необходимую сейчас боль, а мне хочется взять его и крушить всё вокруг. Волна ярости снова накрывает с головой.

Камал не из пугливых, но даже он делает шаг назад из чувства самосохранения. Боится. Ведь он нарушил мой прямой приказ и допустил побег Марьяны из комнаты. Но сейчас это последнее, что волнует меня. Выкрутасы маленькой дурочки оставляю на краю сознания, мне важно понять, что делать с Рашидом и его выпадами в мою сторону.