Коппола. Семья, изменившая кинематограф

Коппола вышел на сцену вместе с дочерью Пьюзо – чтобы принять награду за лучший адаптированный сценарий. На подиуме он вел себя совершенно естественно, его речь была трогательной, но отчасти провокационной, поскольку в ней он вскользь упомянул о своем «чудесном романтическом финансовом приключении в Сан-Франциско» и поблагодарил Барта, но ни слова не сказал об Эвансе.

Эта церемония… Разве не была она примером той пропыленной рутины, которую когда-то «кинонегодники» намеревались сбросить в Тихий океан? Увы, жажда признания со стороны старой гвардии всегда была большим (и неизбежным) парадоксом этого движения.

Вспотевший в своем бутылочно-зеленом смокинге, Коппола сжал челюсти, когда началась церемония объявления лучшего режиссера. Двое ведущих, Джули Эндрюс и Джордж Стивенс, долго сыпали голливудскими банальностями. Казалось, им потребуется целая вечность, чтобы разорвать конверт. «Оскар» достается… Бобу Фоссу. Коппола поднимает подбородок и лихо аплодирует голливудскому бурлеску. Фосс шутит о том, что время Копполы еще не пришло. Он знал. За кулисами ходили слухи, что Коппола в этот момент прошептал: «А я был так уверен…»

Это была еще одна рана, которую ему пришлось добавить в свою «коллекцию».

Но церемония продолжается. «Крестный отец» получает премию «Оскар» за лучший фильм – и нет на земле силы, которая могла бы этому противостоять. Обидчивый Клинт Иствуд после своей дурацкой шутки: «А как там насчет ковбоев?» – переходит к вручению статуэтки, не забывая повторить замшелый пассаж о том, как трудно было выбрать первого среди равных. «Все эти фильмы касаются человеческой природы и нашей конфронтации с судьбой», – зачитывает он по бумажке подсказку.

К сцене пробирается только Радди – не вышел ни Эванс, ни Коппола, ни Пьюзо. «А мы уж тут заволновались», – выдыхает Иствуд, вызывая ожидаемое оживление в зале. Он называет имена создателей фильма – ими оказываются Эванс, Барт и Блюдорн – и, не замечая иронии, что-то лепечет о возможностях, которые открывает американская мечта.

И ни разу не упоминает Копполу.

«“Крестный отец”, – отмечал писатель и журналист Джонатан Фридленд в Guardian, – теперь воспринимается так же, как сказки или библейские предания. Это произведение стало фундаментальным повествованием, глубоко укоренившимся в коллективной психике».

Спустя почти пятьдесят лет эта победа по-прежнему остается для Копполы обескураживающей. Он победил, как и Майкл. Он получил большие трофеи. Стал гигантом коммерции. Голливуд лежал у его ног. Но в каждом проекте есть свои потенциальные риски. Взамен он продал свою душу. Его суть как художника совершенно изменилась. Или это она просто вышла на поверхность?

«Коппола явно отождествлял себя с Майклом, – писал Питер Бискинд, подводя итог влиянию «Крестного отца», – «блудным сыном». В основе соглашения Майкла с дьяволом лежит история непростых отношений Копполы со студиями, его смелые, хотя и неуклюжие попытки построить свою собственную независимую структуру, влиятельную в мире кино».

Ну разве сможет он теперь отрицать, что в его жилах течет не кровь, а энергия оперы?

«“Крестный отец”, – делает вывод Бискинд, – останется самым личным фильмом из всех, которые когда-либо снимет Коппола».

Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Но даже если Коппола посмеялся не последним (вспомним, что студия Paramount заработала миллионы, а Эванса приветствовали как героя-победителя), он весьма откровенно похихикал. На одной из бесконечных мучительных встреч Коппола сказал Эвансу, что если фильм когда-либо достигнет в прокате отметки в 15 миллионов долларов, то Paramount должна купить ему лимузин Mercedes 600, большую модель, сделанную на заказ. Такой автомобиль был у папы римского.

«Да нет проблем, но только после 50 миллионов», – согласился Эванс, наслаждаясь абсурдностью пари.

Два года спустя, когда кассовые сборы фильма «Крестный отец» превысили 100 миллионов долларов, Коппола с Лукасом зашли в дилерский центр Mercedes в Сан-Франциско. Продавцы, с подозрением разглядывавшие посетителей – их джинсы, кроссовки, рубашки навыпуск и припаркованную на улице «Хонду», – стали угрюмо предлагать седаны.

«Да нет, нам нужен вон тот, шестидверный, – перебил их Коппола. – А счет отправьте в Paramount».

Глава 4. Маньяки контроля

«Разговор» (1974), «Крестный отец 2» (1974)

Успех пришелся по вкусу. «Крестный отец» принес Фрэнсису Форду Копполе примерно 7 миллионов долларов, и он пережил катарсис, полностью спустив эти деньги. Может быть, он пытался развеять внутренние сомнения? Может, пытался откупиться от своей вины? А может, просто хотел похвастаться?

«Успех «Крестного отца» вскружил мне голову, как аромат парфюма, – вспоминал Коппола. – Мне казалось, что я не делаю ничего плохого».

Ничего плохого? А вы представьте себе такую картину.