Коптский крест

По кучке мальчишек прошло шевеление – кто разочаровано выдохнул, кто сплюнул на пол, а кто и вовсе отошел от прилавка, потеряв к сделке всякий интерес. Старик предложил гимназисту цену по совести; ни у кого из юных собирателей открыток нее нашлось бы при себе достаточной суммы, чтобы в одиночку «перебить» предложение старика. Впрочем, нет – трое мальчишек, переглянулись, отошли в сторонку, и образовали свой кружок. Шушукаясь, то и дело бросая взгляды на Николеньку и букиниста, мальчишки потащили из карманов горстки монет и потертые купюры – похоже, составлялся картель, имеющий целью перебить предложение хозяина лавки; уж больно хорош был товар.

Акакий Севостьяныч заметил угрозу. Нервно оглядываясь на конкурентов, он еще раз быстро перебрал Николкины картонки и выдал окончательное предложение:

— 12 рублей 50 копеек, юноша. Больше не дам, хоть режьте. К тому же уголки на «бурской» серии загнуты…

А деньги были нужны Николеньке срочно. На 4 часа дня была назначена встреча с визитерами из будущего, и мальчик хорошо помнил, сколько неудобств доставило им во время вчерашней прогулки отсутствие денег. Так что Николенька, считая себя в ответе за необычных гостей, решил принять срочные меры.

Собственные средства Николеньки составляли к тому моменту 42 копейки, а обращаться к дяде мальчик не хотел. Тот недавно выдал мальчику рубль, почти половина которого осела здесь же, у китайгородской стены – в другой букинистической лавке, владелец которой торговал книжками «путешествиями». Так что, после недолгих размышлений, мальчик решил расстаться с коллекцией «военных» открыток.

Поветрие это – коллекционирование открыток с военными сюжетами, — захлестнуло Николкину гимназию около полутора лет назад. Собирали не только почтовые карточки, но также и небольшие картинки-литографии с сюжетами Балканской войны, гражданской войны в Америке, франко-прусской войны и еще бог весть каких заморских войн – в основном тех, что вела в своих колониях Великобритания. Такие картинки в немалом числе продавались в московских книжных лавках, в том числе, и на Китайгородском книжном развале. Приобретали их как наборами, так и по одной. У карточек были свои обменные курсы – так, больше всего ценились американские картонки с сюжетами войны Севера и Юга или войн с индейцами.

Надо отметить, что поветрие «коллекционирования» не ограничивалось одной данной конкретной московской гимназией – нет, им увлекались многие московские подростки и даже люди взрослые. И всем коллекционерам были хорошо известны несколько торговых точек – и на Сухаревке, и на Ильинке, и здесь, у Китайгородской стены – владельцы которых не просто торговали карточками, но и охотно ими обменивались.

Николенька долго и старательно собирал коллекцию, увлеченно обмениваясь открытками и со своими сверстниками, и со взрослыми коллекционерами. Его коллекция приобрела даже некоторую известность – и считалась одной из лучших в его гимназии, не уступая иным собраниям старшеклассников. Но теперь, когда судьба подкинула невиданный приз – портал во времени, — прежнее увлечение уже не казалось столь важным и занимательным. Так что он с легким сердцем упаковал всю свою коллекцию открыток – а всего их за год с лишним набралось больше полутора сотен, — в плотную коричневую бумагу и засунул в гимназический ранец. Николенька собирался после уроков отнести коллекцию в букинистическую лавку Акакия Севостьяныча.

И теперь вот предстояло принять окончательное решение.

— Давайте, — решительно заявил гимназист. Честно говоря, он не ожидал получить и этой суммы, так что был доволен предложением старика-букиниста.

— Одну минуту, молодой человек. Не позволите ли ознакомиться с вашим собранием, прежде чем вы с ним расстанетесь?

Николенька чуть не подскочил от неожиданности. Перед ним стоял невысокий, стройный мужчина в чёрном мундире лейтенанта Российского Императорского флота.

Мальчик разбирался во флотских рангах, мундирах и нашивках – недаром, детство его прошло в Севастополе, в городе моряков и военных кораблей. Блестящие офицеры-черноморцы с их кортиками, фуражками и золотыми якорьками, были в их доме частыми гостями. Отец Николеньки, капитан 2-го ранга Овчинников состоял в должности старшего офицера на броненосце береговой обороны «Вице-адмирал Попов». Этот необычный круглый корабль составлял на тот момент ровно половину российских броненосных сил на Чёрном море – так что папа Николеньки по праву относился к элите моряков-черноморцев. Но – встретить морского офицера здесь, в сухопутной Москве?

— Не смущайтесь, юноша, — лейтенант приветливо улыбнулся мальчику. — Продать свою коллекцию вы всегда успеете, а пока – любезный Акакий Севостьяныч не будет на меня в обиде, если я отберу для себя несколько экземпляров?

Старик-букинист торопливо закивал – судя по всему, лейтенант был хорошо ему знаком, и относился к числу самых уважаемых покупателей.

— Вот и отлично. Позвольте, юноша? — И с этими словами офицер взял у опешившего Николеньки пачку открыток.