КОР, или Медленно и с удовольствием

Стоило гостям уйти и мама, оживлённо блестя глазами, тут же приступила к допросу, желая знать, что я думаю о девушке Руслана. Я сказал, что Лора мне понравилась и я очень надеюсь, что брат не сглупит и не порвёт с ней из-за того, что она вмешалась в его служебные дела. Ха, воскликнула мама и выдала сенсационную новость, которая просто распирала её изнутри. Оказывается, что Лора — как истинная дочь еврейского народа и просто мудрая женщина — грамотно подошла к делу. Она была уже на четвёртом месяце беременности. Так что у моего глупого братца не было ни единой лазейки, чтобы вырваться из расставленных силков. Похоже, мужчин из рода Сафиных преследует рок, а именно, женитьба по залёту.

Когда Гулечка вытрясла из меня всё, что я думаю о будущей невестке, я ускорил темп уборки и быстро покидал использованную посуду рядом с мойкой. Но с мамой этот фокус не прошёл. Видя, что я собираюсь удрать, она заловила меня в гостиной и подпихнула в направлении дивана.

— Ну-ка, сядь! Я с тобой ещё не закончила.

— Ма-а-ам! Я устал, как собака собачья. Отпусти, а? — поканючил я, но Гулечка была непреклонна.

— Сидеть! — прикрикнула она, когда я собрался было встать и, сев рядом, с тревогой заглянула мне в лицо. — Сынок, что случилось?

Я напустил на себя удивлённый вид.

— Да ничего не случилось.

— Не ври матери! Я же вижу, что с тобой что-то произошло.

Обычно Гулечка всегда добивалась своего и извлекала из меня всю подноготную, но только не в этот раз. Последние события моей жизни были таковыми, что лучше родителям не знать: крепче будут спать. Пришлось для отмазки наврать про трудности в бизнесе.

Наплетя с три короба, я чмокнул родительницу в щеку и, игнорируя её ироничный взгляд, подошёл к отцу, который сидел в кресле и, держа перед собой книгу, старательно делал вид, что ему совсем не интересно, о чём мы говорим. К моему удивлению, он тоже пошёл меня провожать и совсем уж было неожиданностью, когда он обнял меня на прощание. Ошарашенный проявлением сердечности со стороны отца, который в детстве не то что поцеловал, но даже ни разу не взял меня на руки — во всяком случае, по своей воле — я на автомате загрузился в лифт.

Всё ещё находясь под впечатлением отцовского демарша, я кивнул консьержу, низенькому хромому человечку, и шагнул на улицу. В лицо ударил ветер, несущий дождь пополам со снегом, потому я не сразу увидел двух мужчин и машину, стоящую у парадной. Ну а затем в мой бок упёрлось дуло пистолета и домашние дела сразу же отошли на второй план.

Глава восьмая

В последнее время спецслужбы, включая инопланетные, так часто пользовали меня своим вниманием, что я даже не удивился и спокойно сел в машину. Вопреки шпионским традициям, на этот раз это был не джип, а какой-то из мерседесов, правда, старой марки, но машина, как и положено, была чёрной и с тонированными стёклами.

Похитители помалкивали, и я глянул на мужчину, сидящего рядом со мной. Несмотря на профессию, у него было одно из тех лиц, про которые нельзя сказать, что они не запоминаются. Широкие, отчётливо прорисованные скулы, выпуклый высокий лоб, прямой крупный нос с нависающим кончиком и волевой подбородок. Правда, картину несколько портили тщательно причёсанные жидкие волосы. Возраст незнакомца было сложно определить, но где-то от сорока до пятидесяти. В вороте тёмной куртки виднелась светлая рубашка с неброским галстуком. В общем, при иных обстоятельствах я бы принял его за офисного работника среднего звена — одного из тех неудачников, что по каким-то причинам не сумели пробиться наверх, хотя у них есть все задатки лидера.

Мужчина повернул голову, заметив, что я его рассматриваю, и мне сразу же захотелось отодвинуться от него. У моего конвоира были глаза серийного убийцы. Офисным работником здесь и не пахло: такие, как он, не любят работать в команде.

— Не нужно бояться. Будьте благоразумны, и я вас не убью.

Тон, каким это было сказано, прозвучал благожелательно, да и голос был голосом интеллигентного человека, тем не менее у меня пробежал холодок по спине.

Когда улёгся адреналиновый всплеск в крови, я понял, что мужчина — иностранец. Он говорил без акцента, тем не менее чувствовалось, что русский для него не родной язык. Это всё усложняло. Я-то думал, что это родная ФСБ решила ускорить события, не дожидаясь моей добровольной явки.

Место, куда мы приехали, находилось на Выборгской стороне, которая и до революции была рабочей окраиной. В моё время старинные производственные здания переделали под офисы, которые снимали различные фирмы, в основном, это были фирмы-однодневки. Меня провели по узкому длинному коридору, устланному покоробленным линолеумом, и я оказался в полутёмном захламлённом помещении.

— Присаживайтесь, — сказал сопровождающий и скрылся за дверью, которую я не сразу заметил.