Корабельная сторона

«Заработался парень!» Кимка и сам был бы не против попотеть за слесарным верстаком, однако не сейчас.

Заводской двор опустел, а Гамбурга все не было. Кимка забеспокоился: «А вдруг его вообще уже нет в живых!» Степке Могиле человека убить — что комара прихлопнуть!.. «Да нет,— отметал он страшные мысли.— На завод Степка не рискнет заявиться, люди же кругом».

Прогромыхала порожняя вагонетка. Ухнул где-то паровой молот.

«Скорее бы!»

Кимка подкрался на цыпочках к окнам инструментального цеха и тут же отскочил. По ушам хлестнула чья-то злая ругань, после чего Сенька собственной персоной появился на подоконнике.

— Бежим! — крикнул он, соскакивая на траву.

Мальчики кинулись к знакомому лазу. Но Кимка успел-таки обернуться. Он увидел, как вслед за Сенькой на траву высигивает широкоплечий бритоголовый человек с острыми, как буравчики, глазами.

— Я те, паразит, покажу, как крутиться на складе! Опять чего-нибудь слямзил! — длинной очередью выстрелил бритоголовый.

— Не брал я ничего! — огрызнулся Сенька,— Лучше в своих карманах пошарь!

— Я те пошарю!.. Намедни тоже ничего не брал, а одной штуковины я до сих пор не нахожу! — Увесистая дубовая чурка просвистела над Сенькиной головой.

Мальчики наддали прыти. В один момент они достигли лаза. Оттянуть доску и нырнуть в щель тоже времени много не требовалось. Вдогон просвистел увесистый булыжник.

— Сурьезный мужчина! — поежился Кимка.

— Наш завскладом,— буркнул Сенька.— Софрон Пятка, жмот, каких свет не видывал. У-у, куркуль! — погрозил Гамбург воображаемому противнику кулаком.— Однако, Кимка, нам надо поторапливаться. Санька на «Аладине» небось нас уже ждет.

— Двигай, кочегарная сила! Полный вперед! — Кимка замахал руками, изображая пароходные колеса.

— Сначала в магазин завернем,— уточнил Сенька маршрут,— купим сахара, колбасы, хлеба…

— А деньги?

— Вот! — Сенька покрутил перед Кимкиным носом трешницей.

— Украл?! — охнул Кимка.— У гололобого?!

— Дура! Я золота не крал… а тут… тьфу! — Сенька сморщил утиный нос, будто готовился заплакать.— Скопил… а ты!..

Кимка сконфузился:

— Прости, Сень! Я не хотел обидеть…

— Ладно уж,— смягчился Сенька,— жмем на полный! Машины, вперед! 

Глава пятая

Санька грустил: ему не хотелось удирать из дому. Великолепная Одесса и таинственная Америка не казались уже такими привлекательными, как представлялись еще вчера. Понимал, что родители будут волноваться, жалел их, ведь они так хорошо к нему относятся. Отец утром даже настоящий пистолет, браунинг, дал подержать, предварительно вынув из него патроны. А мать? О ней и говорить нечего. Приметив, что ее единственная отрада заскучал, засуетилась, захлопотала, пытаясь предугадать каждое желание сына. Так и ходит возле Саньки, так и воркует:

— Может, у тебя головонька болит? Нет? Покажи язычок. Так я и знала, белый!..

И Санька, готовый зареветь от жалости к себе, покорно пьет порошок и ложится в постель.

— Денька два-три полежишь, и все как рукой снимет — выносит окончательный приговор Мария Петровна.

Санька пытается опротестовать такое решение, уверяя родительницу, что он здоров, но это не помогло.

— Господи, да у него и нервы не в порядке! — всплеснула руками Мария Петровна.— Вот что улица делает! А кто виноват? Конечно же этот сорвиголова Кимка Урляев!.. Нет, голубчик, отныне на прогулки — только по расписанию! — Разгневанная Мария Петровна удалилась на кухню.

Поняв, что домашнего ареста не избежать, Санька пришел в ужас: если только он не улизнет из дому, друзья сочтут его дезертиром. Самым распоследним человеком на свете! Что же делать? «Шевели, храбрый разведчик, мозгами, шевели!»

Санька скосил глаза на часы. Ходики равнодушно тиктакали, подвигая стрелки к роковой цифре двенадцать. Ровно в полдень Меткая Рука поклялся быть на «Аладине»! На цыпочках Санька подкрался к двери, но Мария Петровна перехватила его и снова уложила в постель, предложив скушать — на выбор — пирожное наполеон или шоколадку с орехами.

— Не хочу! — буркнул Санька, лихорадочно отыскивай выход из создавшегося положения. Вдруг его осенило: — Мам,— позвал он слабым, умирающим голосом Марию Петровну,— колбаски хочу! Есть у нас колбаса?

— Есть, голубчик, сейчас, Санечка! — Мария Петровна принесла на тарелке с парусной яхтой (любимой Санькиной тарелке) тоненький ломтик французской булки и два кружочка колбасы.— Кушай, дорогой, кушай!

— «Кушай»! — скривился Санька.— Нужна она мне такая!

— Какая?

— Да такая, без жира!

— Но ведь ты с жиром не любишь!

— Кто это сказал, что не люблю? Это я без жира не люблю, а с жиром еще как ем!.. Вчера мне Кимка дал кусочек попробовать этой… как ее. Забыл. Но только очень вкусная!..

— Может быть, такая? — Мария Петровна показала краковскую, копченую.

— Не-ет! — запротестовал Санька.— Та была полукопченая, и сало не крупными дольками, а маленькими!.. Мам, сходи в магазин, купи такой колбасы!

— А будешь есть?

— Буду!

Мария Петровна обрадовалась: хоть что-то сынок захотел скушать! Схватив сумку, она помчалась в магазин.

— Не вставай только,— наказала она перед уходом.

— Ладно,— пообещал Санька,— не встану.