Корабль

– А теперь давай уходить отсюда, как можно скорее, – Эвелин переключилась на полную тягу, и транспорт взмыл вверх над воронкой терминала.

48

– Здесь должен был быть Макс, – сказала Эвелин. – Я вовсе не техник.

Она указала на множество переключателей и элементов управления в открытом приборном отсеке. На дисплее, рядом с колонками данных, мелькали десятки объявлений и оповещений, но все картинки и слова из громкоговорителя сопровождались помехами.

– Ищем дальше, – сказал Найтингейл. – Возможно, нам удастся найти канал, где помехи не так сильны.

Эвелин изменила настройки сигнального значка, связав его с неповрежденной выстрелом бластера частью системы сообщений, чтобы конденсат разума не чинил ей препятствий. Еще через несколько минут она открыла его, отсоединила сигнальный значок от модуля связи, закрыла приборный отсек и села. Из кабины пилота была видна мутная вода. МФТ уничтоженого Аватара погрузился на глубину двадцати метров в одну из впадин, куда постоянно прибывала теплая вода из Гудзоновой бухты. Через сорок минут полета на почти максимальной скорости они покинули терминал Кластера в Саскатчане. Их никто не преследовал, по крайней мере система слежения транспорта никого не обнаружила. Эвелин все еще удивлялась этому. Они совершили открытое нападение на машины, уничтожив Аватара, и на это не будет никакой реакции? Вернее, никакой видимой реакции, поправила она себя и посмотрела на сигнальный значок. Эвелин все еще не решалась посылать сообщения, поскольку датчики и зонды Кластера на орбите могли бы определить ее местоположение и прицелиться. Не важно, какую частоту сигнального значка она выбирала, везде был только белый шум. Может быть, это машины заблокировали все частоты?

– Ты считаешь, что мы здесь в безопасности? – Найтингейл показал рукой на стекло.

– В безопасности? – повторила Эвелин. – Нет, конечно же, нет. Даже здесь нас найдут рано или поздно. Это всего лишь передышка.

С помощью программы настройки Найтингейл превратил свое кресло в обычное пассажирское, а затем переоделся в новую одежду прямо из брутера.

– Мы им покажем.

Эвелин размышляла о работе сигнального значка и думала какие именно меры будет принимать Кластер. Взгляд упал на рюкзак, где были ответы, но вместе с ним возникало еще больше вопросов.

– Что? – рассеянно спросила она, пытаясь упорядочить свои мысли.

– Мы еще покажем машинам, – повторил Найтингейл.

– Мы убили Аватара и совершили побег, – урезонила его Эвелин.

«На самом деле не убили», – подумала она, прислушиваясь к окружающим звукам.

Глаза Найтингейла лихорадочно засверкали:

– Мы показали им, что это возможно, – сказал он. В его голосе зазвучали новые ноты. – Машины можно победить. Другие должны знать об этом.

– И что с того? – спокойно спросила Эвелин.

Но Найтингейл, казалось, не слышал вопроса.

– Мы показали, что с ними можно бороться. Нам нужно оружие. Много оружия.

– Зачем?

Найтингейл удивленно посмотрел на нее:

– Чтобы бороться.

Эвелин посмотрела на бедного мужчину с белокурыми волосами. Ему было шестьсот лет, но он говорил глупости, словно ребенок.

«Неужели мы все будем такими? – размышляла она. – Наивными и глупыми детьми возрастом несколько столетий, потому что такими нас сделали машины?»

– Мы не будем вести войну, – сказала Эвелин.

Найтингейл моргнул:

– Как? Ведь мы это доказали! Машины можно убить! Мы это доказали!

– Мы никого не убили, – ответила Эвелин. – И мы не можем победить машины, это невозможно.

– Но…

– Послушай меня внимательно.

Эвелин повернулась к Найтингейлу и поняла, что ошиблась. Перед ней сидел не шестисотлетний наивный ребенок, а бессмертный, который только что пережил шок. Его реакция не была глупым безрассудством, а страхом, смешанным с агрессией.

«Это опасная смесь», – подумала Эвелин.

– Мы не убили Аватара. То, что находилось внутри него – все данные, индивидуальный аспект, – до сих пор существует в Кластере. Мы часто об этом говорили. Ты помнишь?

– Аватар. Ты его убила выстрелом из бластера. Мы можем победить машины. – Найтингейла начало трясти.

– Мы можем победить одного Аватара, только если используем эффект неожиданности, – медленно проговорила Эвелин. – Теперь же нам это не удастся, потому что их предупредили. Бороться против Кластера совершенно бессмысленно. Он намного, намного превосходит нас во всех отношениях, и к тому же располагает совершенно другими возможностями.

– О чем ты говоришь? – напрягся Найтингейл. – Долгие годы «Утренняя Заря» работала ради этого. И вот теперь этот момент настал, а ты утверждаешь, что сражаться бессмысленно?

«Это всегда было бессмысленно, на протяжении всех шести тысяч лет», – подумала Эвелин. Все наконец прояснилось, и можно видеть детали без тумана, иллюзий и самообмана. Участие в «Утренней Заре» было для бессмертных, включая ее саму, не чем иным, как способом заполнить пустоту длинной жизни.

«Мы тоже считали песчинки, – подумала Эвелин. – Пусть не так долго, как Кромби. И эти песчинки были другого рода».