Корабль-дракон

Патриция набралась смелости, чтобы попросить Эдвина о помощи в войне с Опалом, но они уже подошли к зале для пира. Створки дверей поражали роскошными барельефами. Силуэты сотен драконов свивались в причудливый золоченый узор, а дверную ручку заменяла медная голова рогатой феи с кольцом в носу. Она вмиг ожила и поприветствовала гостей металлическим голосом. Патриция отпрянула, а Эдвин отнесся к очередному проявлению магии, как к повседневной мелочи. Ему даже двери толкать не пришлось. Они распахнулись перед ним сами.

Внутри в большой зале пылали напольные канделябры со множеством свечей, стоял громадный, празднично украшенный стол и гнездились драконы.

Патриция не сразу поняла, на какой пир привел ее Эдвин. Это был пир драконов. Уж не станет ли она тут угощением? Пока что драконы поглощали тела пиратов, очевидно похищенных прямо со встречных кораблей. Патриция узнала нескольких капитанов, которых видела в прибрежных трактирах на пиратских островах. Один из них был жив и протянул руку к ней, но помочь ему она не могла. Через миг его руку и голову откусил крупный фиолетовый дракон. Другие драконы поглощали остатки мяса, в котором уже сложно было узнать очертания человеческих тел. Чешуйчатые драконьи тела двигались над столом, будто в танце. Иногда драконы дрались из-за пищи. Тогда опрокидывались вазы, украшавшие зал, и рвались портьеры.

Патриция с ужасом смотрела на драконов. Они были желтыми, белыми, оранжевыми, красными, изумрудными и сапфировыми. Все такие красивые и грациозные! Все такие кровожадные! Вот почему прибрежные жители опасаются драконов. Человек для них может стать пищей. Она сама может стать сейчас угощением на пиру.

— Не бойся! Они похищают лишь злодеев и преступников, — Эдвин без тени страха прошествовал в зал, полный хищников. Хотя сам он сейчас драконом не был, его не трогали. Наоборот перед ним расступались. Драконы чуяли нюхом более сильного. Какие-то рогатые головы склонились перед Эдвином в поклоне.

Правду ли он говорит, что мирных жителей его драконы не трогают? С одной стороны, если они питаются пиратами, то это даже хорошо. Таким образом драконы очищают море от преступников и опасности для мирных судов. Но с другой стороны она сама пират! Только никто не спешил ее схватить и положить на пиршественный драконий стол. Видимо, драконы уже сыты и не нападут. Патриция нерешительно шагнула в зал.

— А ты уже поел? — заикающимся голосом спросила она у Эдвина.

— Я не ем так часто, как они, — Эдвин налил себе вина из большого хрустального графина, который висел прямо в воздухе над столом. — Голод терзает меня крайне редко.

— Но ты пригласил меня на пир.

Не хотел же он оставить ее на десерт драконам? Еды, предназначенной для людей, на столе не было, если не считать вазу с виноградом, парящую над столом.

— Пока что здесь проходит пир драконов, — пояснил Эдвин. — А потом, когда они улетят, освободится место и для тебя. Или ты привыкла всюду проходить в не очереди, как королева?

Патриция даже не решилась спросить, скольких королев Эдвин сам съел на закуску. Вдруг пока подчиненные едят пищу второго сорта, то есть бандитов, их господин подыскивает себе более изысканное угощение.

— Драконы всегда питаются пиратами? Даже ты?

— Обычно я предпочитаю красивых девушек.

Патриция испугалась. Можно ли убежать от стаи драконов? Стоит попробовать и понадеяться, что волшебная сабля защитит ее от погони. Патриция рванулась к дверям, но те захлопнулись, прищемив ее шлейф. Опять ловушка!

— Не пугайся! — повторил Эдвин. — Я же сказал, что сыт.

В этот раз он сам поймал застрявший шлейф Патриции, намотал его конец себе на ладонь и притянул девушку к себе. Еще миг и он ее обнял.

Патриция ругала себя, на чем свет стоит. Не нужно было надевать такое платье, которое станет ловушкой. Из-за длинного шлейфа дракон поймает ее в любой миг, а хитрая волшебная сабля не хочет ее защищать. Она пасует перед императором всех волшебных созданий. Патриция не пасовала. Она дерзко глянула в глаза Эдвину.

— Я чувствую себя кошкой, которую поймали за хвост! Отпусти!

— Ты, правда, хочешь, чтобы я тебя отпустил?

Эдвин читал ее мысли. Она не хотела высвобождаться из его объятий при условии, что он не превратится в дракона и не сделает из нее угощение для собственного пира.

— Раньше ты утверждала, что будешь любить меня целую вечность. Неужели вечность уже миновала?

Эдвин прижался лбом ко лбу Патриции. Один миг оставался до поцелуя. Главное, не обжечься об огонь, который скрыт внутри Эдвина. Патриция оробела. Такое уже было во сне. Она помнила, как приятно его обнимать и сливаться с ним в одно целое. Когда он рядом, кажется, что ничего другого не нужно.

— Ты и я могли бы всегда быть вместе, но тебе захотелось поиграть, и магическая игра растянулась на столетия, — голос Эдвина напоминал эхо. Его губы оказались рядом. Патриция поцеловала их и не обожглась. Как можно не обжечься о дракона?